– Отпусти на секунду, – попросила его. – Мне нужно поблагодарить ее.
На лице зельевара отразилось сомнение, но через мгновение он аккуратно поставил меня на ноги и позволил приблизиться к Агате.
Королева смотрела на меня сверху вниз огромными желтыми глазами и ждала, что я скажу.
Мне захотелось протянуть к ней ладонь и погладить золотую чешую на носу. Агата сама подставилась под пальцы.
– Спасибо, – прошептала ей. – Ты мне жизнь спасла.
Драконица довольно прикрыла глаза, показывая, что принимает мою благодарность. Сбоку подошла Эльвира, она так же дотронулась до теплой драконьей шеи и шепнула что-то свое.
Золотая королева отстранилась от нас, показывая, что аудиенция окончена, и, лениво развернувшись в своем гнезде, принялась устраиваться клубком.
Подошедший ближе герцог отвел меня и Эльвиру подальше.
– Она больше не скажет нам ничего, она и так была излишне разговорчивой в последнее время. Нужно уходить.
Как телепортировались, я запомнила плохо. Все же разум после травмы оказался слишком перенасыщен событиями.
Нас с Эльвирой поселили в керенийском дворце, велели восстанавливаться и приставили для этого лучших медиков королевства.
Тем же вечером ко мне пришел Глеб и рассказал все о событиях, которые мы с шизой пропустили за месяц нахождения под крылом у Агаты.
Огромным шоком стала будущая коронация Эридана. Конечно, я понимала Глеба и его мотивы отказа от наследства, но все же к подобному раскладу была не готова.
– Мне и так хватает того, – обронил он, – что теперь всю оставшуюся жизнь я буду носить этот дурацкий титул принца Фердинарского. И я, признаться, даже рад, что Эридан решил переименовать объединенное королевство в Эльвирию.
Я чуть не поперхнулась чаем, который пила, едва услышала новое название Керении. Интересно, какие глаза будут у Эльвиры, когда она узнает, что в ее честь злыдня Тарфолд целую страну назвал.
На следующий день приходили Кристина и Анфиса. Вместе с ними заглянули Мурз и беременная Бусинка. И так пушистая, кошка из-за растущего живота теперь казалась еще более необъятной. Мурз же строил из себя примерного папашку и постоянно облизывал Крокониальде мордочку.
– Этот кот невыносим, – пожаловалась Крис. – Каждый день начинается с того, что он приносит с десяток крыс и укладывает перед Бусинкой. Она их, разумеется, не ест, а мне приходится все эти трупики выбрасывать.
Я лишь снисходительно улыбнулась.
У девчонок все волшебным образом налаживалось. Велидор продолжал оказывать Кристине недвусмысленные знаки внимания, дело явно шло к чему-то серьезному. Анфиса же строила платоническую любовь с Лилардом. Метаморфу почти целый год придется расплачиваться за старые грехи, поэтому ухаживания за пироманкой были на редкость романтичными и не опошленными непристойными намеками.
А еще с утра обнаружилось, что весь дар предсказания достался именно Эльвире. Шиза, как и прежде, могла видеть будущее, а вот общемагического дара ей не досталось ни капли. Узнав об этом, Эридан приказал усилить охрану вокруг драгоценной предсказательницы и никого, кроме своих, к ней не впускать.
Я, слава богу, относилась именно к своим.
Через два месяца после спасения мы сидели с ней в отведенной нам гостиной и пили холодный кофе. Теплый бриз с моря приносил запахи роз из королевского сада.
– Противный запах, – заметила Эльвира. – Никогда не нравились розы. Я уже попросила Эридана завезти из Внешнего мира гладиолусы.
– Я смотрю, ты теперь из него веревки вьешь.
– Ни в коем разе.
Я лишь усмехнулась. Все это напоминало мне исковерканную картину давнишнего сна, разве что в комнату вряд ли ворвется Кристина с брачным конвертом.
Короткий стук в дверь заставил вздрогнуть.
– Войдите, – осторожно пригласила я и успокоенно выдохнула, когда в комнату зашла Анфиса.
Белова шла не спеша и загадочно улыбалась, но, когда до кофейного столика ей оставалось три шага, не выдержала и возопила, аки буйнопомешанная:
