Мужчина странно ухмыльнулся.
— Я помню…
Мия растерянно моргнула.
— Помнишь?
— Это не важно, ваше величество. Прошло двадцать лет с тех пор, как войска вашего отца сожгли мой дом и убили моих родных, и шестнадцать с тех пор, как я отомстил. Долг закрыт.
От уважительной формулы, прозвучавшей в его речи, Мия ощутила ликование. Синоби признал ее императрицей, обратился как младший к старшему. И в то же время она почувствовала себя самозванкой, обманщицей.
Всем нужна императрица, и никому не нужна настоящая Мия — испуганная, не уверенная в себе девочка.
Никому, кроме Акио.
— Вы ненавидите меня, ваше величество? Хотите мести?
— Нет. Пусть прошлое останется в прошлом. Мне нужна поддержка синоби. В ответ обещаю возрождение гильдии и свое покровительство.
Он скептически улыбнулся:
— Обещания Риндзинов…
— Я поклянусь на крови!
Глаза мужчины изумленно расширились. Он вгляделся в Мию так, будто видел ее в первый раз. Одновременно она ощутила довольно чувствительный тычок от Такеши Кудо и с трудом удержала спокойное выражение лица.
Клятва на крови — всегда узы. Высокорожденные избегают их любой ценой.
На этот раз синоби молчал очень долго, а потом все же покачал головой:
— Ясуката — трусливая и подлая тварь, вашему отцу не следовало приближать его. Но я не пойду против сёгуна. Никто из нас не пойдет.
По сигналу Мии на стол лег пожелтевший лист бумаги.
— Прочти.
Стиснув пальцами край стола, Мия наблюдала, как медленно меняется лицо синоби во время чтения. Он старался сдерживать свои чувства, но девушка ловила на его лице отблески гнева и скорби. Окончив чтение, Абэ поднял взгляд.
— Где вы это взяли?
— В архиве. Случайно встретил на полке с бумагами, относящимися совсем к другому делу. — Кудо подался вперед. — У меня есть все основания полагать, что этот доклад — один из числа многих. Ясуката имел большое влияние на покойного императора.
Абэ громко скрипнул зубами.
— Чего вы хотите?
— О воинах синоби ходили легенды…
— Нет! — Его ответ прозвучал отрывисто и резко. Он вгляделся в лицо Мии и постарался смягчить отказ. — Мы никогда не были хорошими воинами, ваше величество. Убийцами, лазутчиками, но не воинами. И нас осталось слишком мало. Я больше не хочу хоронить близких.
Мужчина замолчал, ожидая ее ответа. Мия снова стиснула край стола так, что еще немного — и он затрещит под пальцами.
Разговор пошел совсем не так, как они рассчитывали, когда репетировали и обсуждали возможные варианты. Она должна ответить что-то прямо сейчас.
— Я не прошу ваших людей умирать за меня, — проговорила Мия, изумляясь, как холодно и спокойно звучит ее голос. — Лучшая война — та, которая не начиналась. Но я знаю, существуют доказательства причастности Ясукаты к смерти моих родителей.
— Доказательства… — Синоби странно ухмыльнулся. — О да, они существуют.
— Отдайте их. Остальное мы сделаем сами.
— Все не так просто, ваше величество…
…кровь, везде кровь. Драгоценная, божественная, несущая власть над самой таинственной и темной стихией — океаном, она лилась, как вода. Запах дыма, визги женщин, детский плач за спиной, внезапно оборвавшийся тонким вскриком.
Он вбежал в комнату, сжимая в руке клинок. Союзники еще расправлялись с остатками дворцовой стражи, но Харуки был
