– Хочешь пойти?
– Да, – слишком рьяно выдохнула Эрис.
Мэриель подошла к ней, сложив губы бантиком. Рывком она распахнула шелковую блузку Эрис, отрывая пуговицы и обнажая белую майку-топ.
– Какого черта? – попятилась девушка, но Мэриель засмеялась.
Для столь невоспитанного человека ее смех казался на удивление мягким: он медленно поднимался вверх, словно кольца дыма от глюк-кальяна. Эрис захотелось вновь его услышать.
– Прости, – жизнерадостно отозвалась Мэриель, – но это не костюмированная вечеринка. Ты не можешь заявиться туда как чванливая стерва с верхов. Вот. – Девушка сняла с шеи одну из длинных цепей и протянула Эрис. – Это поможет.
– Спасибо.
Эрис взглянула на свой наряд: джинсы, песочного цвета туфли на танкетке и белый топ со слишком глубоким вырезом, чтобы носить его самостоятельно.
Колье смотрелось на ее груди вызывающе. Хотя не важно, как она выглядела здесь, внизу. При упоминании вечеринки настроение девушки немного улучшилось.
– Куда мы идем?
Мэриель двинулась по коридору, и Эрис вприпрыжку последовала за ней.
– Ты раньше каталась на монорельсовом поезде?
Только раз, в начальных классах на экскурсии, но Мэриель не обязательно было об этом знать. Эрис с легкой дрожью подумала о том, куда они направляются. По монорельсовым путям ходили электрички до самых захудалых мест, вроде Нью-Джерси или Куинса. Жители верхних этажей пользовались коптерами.
– Конечно, – уверенно ответила Эрис.
Хотя совсем не чувствовала уверенности.
– Добро пожаловать в Бруклин, – заявила Мэриель, когда они наконец высадились из поезда.
Девушки двинулись по улице, усеянной магазинами. Несмотря на отсутствие прохожих, некоторые были открыты, над входом слабо мерцали галогенные лампы. Мэриель достала планшет и, нахмурившись, стала набирать сообщение. Эрис ничего не сказала.
Раньше она не бывала в Бруклине. Эрис знала, что в прежние времена этот район пользовался популярностью – еще до строительства Башни, накрывшей часть территории круглогодичной тенью. Бруклин до сих пор судился с инженерной компанией, создавшей проект Башни, но никто в их победу не верил. За последние два десятилетия многие покинули район. Эрис даже не знала, жил ли здесь кто до сих пор.
– Вот мы и на месте, – сказала Мэриель.
Она поднялась по лестнице, ведущей к старому, прежде величественному, кирпичному таунхаусу. «Взыскание: собственность компании „Фуллер“, управление частным капиталом», – гласила ярко-красная вывеска на парадной двери с сорванной печатью. Изнутри гремела музыка. Эрис мрачно усмехнулась комичности ситуации: она идет на вечеринку в дом, принадлежащий отцу Эйвери. Подруга бы умерла со смеху. Правда, Эрис никогда ей этого не расскажет.
Мэриель постучала, дверь распахнулась. На пороге возник крупный бородатый парень с инк-татуировкой. При виде Мэриель его хмурое лицо осветилось улыбкой.
– Где ты была? – Он притянул девушку к себе. – Мама не перестает о тебе спрашивать!
– Передай маме, мы скоро заедем, – пообещала Мэриель и прошла мимо.
Эрис двинулась следом, но парень поднял руку, загораживая ей дорогу.
– Тридцать нано, – твердо проговорил он.
– А… э… – Может, у Эрис и осталась тридцатка в бит-банке, но не больше.
– Хосе, она со мной! – крикнула через плечо Мэриель.
– Прости. – Хосе опустил руку. – Я не понял. Хорошо вам повеселиться.
Мэриель взяла Эрис под руку и потянула вперед, в комнату, похожую на гостиную: мебели здесь не было, зато повсюду толпились подростки в дешевой одежде и с широкими улыбками на лицах. В обоих концах комнаты находилось по бару, в углах стояли колонки, и еще несколько штук парили, следуя за большим скоплением людей. Не такая уж плохая вечеринка, особенно для Бруклина.
– Хосе – мой кузен, – пояснила Мэриель.
