шлепать к двери.
– Случилось чего?
– Можно войти? – Дана выглядела осунувшейся, словно только что перенесла на собственных плечах вагон с чугунием.
– Ну, заходи, – Серов посторонился, впуская гостью, затем закрыл дверь и кивнул головой в сторону кровати. – Садись, все равно больше некуда.
Обстановка в его каюте была спартанская. И сесть – разве что на пребывающую сейчас в беспорядке кровать да на стул возле узкого рабочего стола. Наверное, правильнее было бы предложить гостье стул, но так уж повелось, как раз к своему персональному рабочему месту Серов не подпускал никого и никогда. Впрочем, девушка села не чинясь, вздохнула:
– Извини…те. Не спится. Будто давит что-то.
– Еще бы. Иной за всю жизнь такого не увидит.
Дану передернуло, будто от порыва холодного ветра.
– Да уж. Как вспомню…
– А ты не вспоминай. Надо было у Дока таблетку взять, у него на такой случай имеются.
– Сразу не догадалась, а сейчас он спит уже. Будить неловко.
А меня, значит, ловко, подумал Серов, но от комментариев воздержался. Вместо этого повернулся к столу, открыл один из ящиков и выудил на свет божий простецкой формы бутылку, до половины заполненную янтарной жидкостью. Коньяк, да не абы какой, а из тех, что не каждому по карману. Любой толковый офицер держит запас чего-нибудь подобного – так, на всякий случай. Следом за бутылкой последовала стопка, и, после короткой паузы, еще одна. В конце концов, раз уж пошла такая пьянка, то стоило и самому немного притупить эмоции. Правда, закуски было – кот наплакал, сухарики с горчицей больше подходят к пиву, а с коньяком сочетаются плохо, ну да и ладно, может, оно и к лучшему.
Девчонка маханула коньяк, не поморщившись – видать, на Новом Сингапуре имела практику общения с горячительными напитками. На несколько секунд замерла в одной позе, потом выдохнула:
– Шикарная штука… Я такой и не пила.
– Это естественно, – кивнул головой Серов, подтолкнув к ней блюдце с сухариками. – Зажуй.
Девушка не глядя сгребла несколько штук, кинула их в рот и смачно захрустела. Серов тоже опорожнил свою тару, повторил ее действие.
– Ну как, легче?
– Ага… – Дана энергично кивнула. – Командир… Иван Игоревич… Можно вопрос?
– Можно.
Откровенно говоря, Серов ожидал, что она начнет спрашивать его о том корабле мертвецов. Как он это воспринимает или еще какую чушь, но вопрос прозвучал совершенно неожиданный:
– Скажите, а почему этот… Лафкрафт пошел в поход?
– То есть?
– Ну… Он ведь, я так поняла, всего добился. Вы говорили, если бы он захотел, то мог стать императором всего человечества.
– Мог бы. Во всяком случае, особых препятствий к этому не вижу.
– Тогда зачем ему был еще и этот поход? Абсолютно скучный, с карьерной точки зрения вообще ничего не значащий. Зачем?
– Как тебе сказать… Во-первых, Лафкрафт, как я знаю, был человеком очень ответственным, и от дела, за которое взялся, не отказывался. Да ты и сама могла убедиться. И базу эту несчастную смог уничтожить, вместо того чтобы воспользоваться идеей ее командира, и сообщение потомкам надиктовать. Если ты не заметила, в тот момент он уже умирал, с такими ранами долго не живут.
– Раны? Но…
– Ты просто не поняла. У него была дыра в животе, он, когда говорил, ее постоянно зажимал, видимо, обезболивающее уже плохо помогало. Я посмотрел потом – весь комбинезон там разворочен.
– И из-за ответственности взялся за этот перегон?
– Думаю, там было еще и во-вторых, – Серов побарабанил пальцами по краю стола. – Понимаешь, адмирал – это в огромной степени администратор. И в космос, в дальний поход он отправляется куда реже простого командира корабля. А Лафкрафт был, как ни странно, романтиком космоса и пользовался любым удобным случаем, чтобы отправиться в путь. В космосе он жил, а на планете
