– Сам не пойму, – пожал тот плечами. – То ли виртуозно обманывает аппаратуру, то ли и в самом деле ни при чем.
– Тогда кто?
– Кто? – Серов на несколько секунд задумался. А ведь был еще один человек, который до конца пребывал в курсе всего происходящего. Интересная картинка складывается, ай, интересная. И сидит-то этот человек сейчас рядышком, за дверью, потому как наружная русскими предусмотрительно заперта.
– Вспомнил что интересное?
– Ага, сейчас… – и, открывая дверь: – Эльза, лапушка!
Что уж поняла секретарша по его голосу, осталось только гадать, но когда Серов открыл дверь, она уже стояла, прижавшись к стене и держа кажущийся несуразно огромным в ее руках пистолет. Может, какой орел из спецназа и смог бы в такой ситуации ее скрутить без риска для себя и вреда для здоровья потенциального источника информации, но обычный офицер такой подготовки попросту не имел. К тому же он невооруженным взглядом видел, что пистолет в руках Эльзы «гуляет», и толком обращаться с ним она попросту не умеет, что делало ее сейчас куда более непредсказуемой, а значит, опасной. А он без шлема, и пулю в голову может не пережить. И тело независимо от сознания поступило так, как вдалбливали в свое время инструкторы – уход вправо с перекатом и одновременным выхватыванием пистолета.
Выстрелили они одновременно. Пуля ударила Серова в прикрытое скафандром бронированное плечо. Шлепок вышел чувствительным, но не опасным. Зато выстрел капитана оказался куда точнее. Вообще, стоило бы, конечно, прострелить Эльзе руку или ногу, на худой конец, в живот, чтобы было, кого допрашивать, но тут уж было не до эстетства. В очередной раз сработали рефлексы, и секретарша рухнула на пол уже мертвой…
– Вот черт! – выдохнул Док, влетев в помещение секундой позже.
– Именно так, – Серов поднялся, механическим движением отряхнул пыль, хотя полы здесь были чистыми, да и вряд ли к скафандру могло хоть что-то прилипнуть. – Именно так.
Несколько секунд они стояли над Эльзой, чертовски красивой даже в смерти. Потом Док вздохнул:
– И чего она во все это полезла?
– Не знаю. Теперь уже и не узнаем никогда. Мата Хари и Миледи в одном флаконе.
– Все равно жалко…
– Веришь – мне тоже. Ладно, пошли, чего уж. Будем надеяться, похоронят ее по-человечески.
В президентском кабинете Док не торопясь собрал инструменты, Серов проверил, не забыли ли чего. Потом хлопнул себя ладонью по лбу:
– Ах да, – и вновь достал свой пистолет. Подошел к президенту и поднял оружие: – Ты прости, Поль, но… так уж получилось. Ничего личного.
– Все-таки зря ты его не пристрелил, – задумчиво сказал Док, когда фрегат уже начал разгон. Серов безразлично пожал плечами. Страшно хотелось спать, и диван в кают-компании занимал его сейчас куда сильнее, чем тонкая душевная организация местечковых президентов, хоть по одному, хоть всем скопом. Прямо-таки манил, взгляд притягивал.
– Веришь-нет, мне настолько лениво о нем думать, – голос и в самом деле звучал, будто его хозяин уже начал растекаться по чему-то мягкому, и Серов сам это чувствовал, – что…
Вопрос насчет «что» так и остался открытым. Серов просто-напросто не знал, что сказать и как сформулировать свое отношение к делу, а Док не стал настаивать. Только покрутил головой:
– С другой стороны, ничего серьезного он нам сделать не смог, так что хватит с него и простреленного колена. Может, персонал научится подбирать надежный.
– Угу. Когда залечит дырку. К тому же он у нас сейчас и так на крючке. Достаточно вывалить прессе записи нашего разговора – и грозит ему обструкция с конфискацией.
– Конфисковывать-то нечего будет, – заметил Док. – Я его счета успел того… оприходовать.
– Я всегда знал, что ты умный.
– Привет, мальчики. Ну, как все прошло? – Кобра влетела будто на крыльях, веселая и довольная жизнью.
– Как будто ты не видела, – улыбнулся Док. – Трансляция-то велась.
– Видела, конечно. Просто решила вас подбодрить.
– Мы и так бодрые, – через силу отозвался Серов. – На автопилоте идем?
– Ну да. Прыжок через восемнадцать часов, так что у тебя есть время отдохнуть.
– А вот за это персональное спасибо. Ладно, тогда я к себе, а вы уж тут сами разбирайтесь.
