Кевин нахмурился, но тоже спешился, его примеру последовали и остальные. Кевин выбрал десяток человек и приказал им присматривать за лошадьми, потом велел проводнику вести их вниз. Спуск оказался сложным и опасным. Тропинка была узенькой, в некоторых местах она шла по самому краю тридцатиметрового обрыва. Продвигались воины медленно, осторожно. Сокровища будут уже ни к чему, если останешься лежать со сломанной шеей у подножия утеса.
В конце концов они ступили на галечный пляж и зашагали на юг, возвращаясь на те полмили, которые проскакали на север. Даже издали они видели, что на берег выбросило огромный обломок корабля, кругом валялись доски и другие части треснувшего перевернутого корпуса. Тут и там лежали неподвижные холмики: может быть, водоросли, а может, тела дуб галл.
Они замедлили шаг, приближаясь к обломкам, и хотя никто не хотел драться, все равно многие держали руку на эфесе меча. Некоторые холмики из тех, что они заметили, на самом деле оказались водорослями, большинство же были телами людей, и похоже, никто из команды не выжил.
Кевин подошел к ближайшему трупу, лежащему лицом вниз, ногами в воде, и носком перевернул несчастного. Мертвые глаза уставились в небо, рот был приоткрыт, каштановые волосы прилипли к бледной коже. У Кевина все сжалось внутри. Судя по одежде, волосам, общему виду, мертвец был не дуб галл. Он напоминал ирландца.
— О, Иисус, Мария и Иосиф! — негромко произнес Кевин и перекрестился.
Он медленно шагал по берегу, скользя взглядом по телам, которые прибило к берегу. За ним следовали его люди. Он слышал, как они переворачивают трупы, мимо которых он прошел.
Кевин приблизился к носовой части корабля, которую выбросило на берег. «Это нос», — подумал он. С утеса он видел, как нос оторвало от корабля, и, видимо, он дрейфовал на волнах, пока его не вынесло сюда прибоем. Нос лежал под наклоном, поэтому Кевин сейчас видел дно, почерневшее от водорослей, и резную фигуру какого-то создания на верхушке. С той стороны драккара, которая все еще находилась в воде, свисали треснувшие доски, подобно сломанным костям, разорвавшим кожу.
Кевин подходил к останкам корабля осторожно, хотя и сам не мог объяснить почему. Было что-то таинственное, потустороннее в этом огромном обломке, лежащем на суше. Он окинул взглядом изгиб носа — изящный резной завиток у себя над головой. Обошел обломки, чтобы взглянуть на палубу, которая до этого была от него скрыта. Он затаил дыхание и еще раз перекрестился.
На палубе, спиной к Кевину, кто-то лежал — большая куча одежды, лохматые волосы, которых было больше, чем у обычного человека. И даже несмотря на то, что лица не было видно, а одежда на неподвижном теле казалась темной от воды, Кевин не сомневался в том, кого нашел.
Он услышал, как сзади так же осторожно приблизились к нему остальные, услышал удивленные вскрики, когда они тоже взглянули на палубу.
— Боже мой, это Лоркан? — услышал он шепот одного из воинов, но никто ему не ответил.
Кевин мак Лугад подошел ближе. «Я не виноват, что корабль разбился… Следил я за ним или нет, я к этому не имею ни малейшего отношения…» — подумал он. Кевин поймал себя на том, что уже начинает оправдываться, поскольку чувствовал, что его станут обвинять во всех грехах. Но потом испытал облегчение, когда понял, что оправдываться не перед кем. Перед ним лежал Лоркан мак Фаэлайн, и тот, без сомнения, был мертв.
Он подошел ближе, положил руку на борт корабля. В полутора метрах от него лежал, распластавшись на палубе, Лоркан. Кевин уперся коленом в борт, подтянулся и забрался на обломки. Приблизился к массивному неподвижному телу покойного Лоркана. Он гадал, была ли у того привычка носить на поясе кошелек. Лоркан ведь был человеком не бедным.
Кевин положил руку Лоркану на плечо и перевернул его на спину. Глаза здоровяка были закрыты, лицо было белое, мертвенно-бледное, волосы, совсем мокрые, казались черными, похожими на водоросли на линии прибоя. Кевин осторожно протянул руку и начал ощупывать накидку Лоркана, как вдруг тот охнул, выплюнул воду и захрипел, задыхаясь. Глаза его распахнулись; Кевин отскочил назад, отдернул руки, как будто коснулся обжигающих углей.
Находящиеся на берегу люди ахнули, один даже коротко пискнул, но тут же стыдливо закашлялся. Лоркан повернулся на бок, его вырвало прямо на палубу, в основном морской водой. Он самостоятельно приподнялся на локте, сердито взглянул на Кевина, изо рта у него свисала ниточка слюны. Какое-то время эти двое просто смотрели друг на друга. Лоркан тяжело дышал. У Кевина неистово колотилось сердце.
— Мой господин! — наконец произнес Кевин. — Слава богу, ты жив!
— Слава богу, — пробормотал Лоркан.
Он застонал, оттолкнулся от палубы, встал на трясущихся ногах, пока Кевин решал, помогать ему или нет. Лоркан расправил плечи, и Кевин вновь вспомнил, какой это здоровяк.
