борту.
— Отлично, — сказал Торгрим.
Он шагнул на корму, взял свой пояс, надел его, сунул за пояс меч. Он ожидал, что Берси скажет, что ему и его воинам нельзя идти с оружием, тогда возникла бы заминка, но Берси промолчал.
«Нас всего трое, а их больше десяти, — подумал Торгрим. — И для них не важно, вооружены мы или нет».
Он шагнул к ожидающим его Берси и дружинникам, развел руками.
— Веди нас, — попросил он.
Глава девятая
Выйду на остров без страха, —
Острый клинок наготове, —
Боги, даруйте победу
Скальду в раздоре стали!
Берси сын Йорунда позволил Торгриму взять с собой двух воинов. Он выбрал Орнольфа и Харальда.
Орнольф, несмотря на все его недостатки, был богатым и могущественным ярлом, уважаемым человеком у себя в стране и не таким уж дураком, каким пытался казаться. Харальд был молод, довольно наивен, несмотря на все плавания, в которых участвовал, и все то время, которое он провел в компании настоящих мужчин. Торгрим считал своим отцовским долгом научить сына, как вести себя в мире силы и сноровки, чтобы преуспеть. И вот представилась такая возможность.
Они зашагали по настилу, который почти не отличался от выложенных досками тротуаров Дуб-Линна, хотя и был чуть уже, да и здания, теснящиеся друг к другу, были не так густо заселены. Дождь прекратился, и мужчины и несколько женщин хлопотали во дворах и вдоль дороги. Не хватало только постоянного шума, который царил в Дуб-Линне: грохота и скрипа телег, мычания скота, приглушенных звуков, гула людских голосов (вокруг все разговаривали, смеялись, кричали, спорили) и всеобщего оживления. Пока Вик-Ло казался намного спокойнее.
Торгрим с Орнольфом шли плечом к плечу, за ними — Берси, далее — Харальд, а замыкали шествие воины Верен. Сперва все шагали молча, поднимаясь по чуть покатой дороге. Впереди Торгрим видел земляной вал и ворота, где обрывался деревянный настил. Он мог разглядеть два дома, которые были больше, чем все остальные постройки, и стояли по обе стороны от дороги. Торгрим догадался, что туда они и направляются.
— Ты уже давно в этой стране? — поинтересовался Орнольф таким беззаботным и обезоруживающим тоном, какой Торгрим вряд ли смог бы воспроизвести. «Старею, становлюсь жалким, — подумал он. — Я и сам себе был бы в тягость».
— Примерно год, — ответил Берси. — Я прибыл сюда с флотом из Хедебю. Не могу сказать, что собирался оставаться здесь надолго, но Вик-Ло к себе располагает.
— Могу представить! — проревел Орнольф. — Ты в Дуб-Линне был? Вот там крепость! Там целые толпы ирландских женщин, потому что можно заработать серебра и золота. А мы, викинги, живем не так, как эти свиньи-ирландцы!
И не успел Орнольф разразиться еще более напыщенной тирадой, как они подошли к одному из двух больших домов. Берси постучал. Никто не открыл, он поднял было руку, чтобы постучать еще раз, как вдруг из-за двери раздался голос, больше похожий на рык разъяренного медведя. И толстые дубовые доски едва приглушили этот звук.
— Что там еще?
— Господин Гримарр! Это Берси. Капитан только что прибывшего корабля просит позволения перемолвиться с тобой словом.
«Просит позволения» — Торгрим так бы ни за что не сказал, но он махнул на это рукой. Они еще подождали, а потом голос разрешил:
— Входите!
Берси открыл дверь, они вошли внутрь, в затхлое помещение. В доме горел очаг, пахло жареным мясом, пролитым вином,
