– Энергетиками злоупотребляете, да?
Я подошла к дорогому начальству сзади.
Мердок повернулся всем телом, словно всерьез опасался нападения со спины.
– Что вы делаете, Стравински?
– Шшш, – попросила я, протянув руки. – Помолчите немного, а?
Мердок, оцепенев, наблюдал, как я ослабляю узел галстука, расстегиваю одну за другой пуговицы рубашки.
– Снимите пиджак, – велела я негромко.
Мердок нахмурился еще сильнее.
– Стравински… – начал он, чуть шевельнувшись.
– Потом! – перебила я. – А сейчас сделайте, что я говорю, ладно?
Как ни странно, послушался. Стянул пиджак, затем так же молча подчинился требованию повернуться спиной.
Для начала я прямо через рубашку слегка размяла напряженные плечи. Мм, а на ощупь у него мускулатура еще лучше, чем на вид!
Запретив себе думать о глупостях, я вдруг обнаружила, что веду пальцами по его шее. А Мердок, кажется, затаил дыхание… и опять напрягся!
Тьфу, ну что ты будешь делать! Выругавшись про себя, я положила руки ему на виски и сосредоточилась.
– Закройте глаза, – попросила я тихо и тоже смежила веки.
Море. Докуда хватает взгляда – соленая, пахнущая свежестью и йодом влага. Мерный шорох и плеск волн. Зеленая толща воды, подсвеченная солнцем. Раскаленная галька на берегу. И покой, расслабляющий каждую мышцу, каждый нерв…
– Благодарю, – негромко произнес Мердок, накрыв ладонью мою руку.
Вздрогнув, я очнулась и заставила себя отстраниться.
– Не за что.
Я вернулась на облюбованный стул и дрожащими пальцами вынула сигареты. Неназываемый, зарекалась же проявлять свои «особые» возможности! Хватит с меня поиска сокровищ, а все потому, что однажды вот так же не удержалась.
Пусть государство сейчас изо всех сил демонстрирует лояльность к волшебным народам, не все люди считают так же. Поэтому лучше не выделяться. Зачем лишний раз нарываться?
Действительно, зачем? Я сжала губы и чиркнула спичкой.
Мердок, чуть прищурившись, наблюдал за мной.
Выглядел он заметно лучше, как после прохладного душа (хотя почему «как»?). Складки на лбу разгладились, в темных глазах появился блеск, а лицо чуть порозовело.
– Стравински… – начал он.
Я поморщилась, глотая горький дым, пахнущий мятой и табаком.
Кабинет пропах им насквозь. Долго же Мердоку придется его потом проветривать! Хотя он же скоро вернется в столицу…
Блюдце задребезжало очень вовремя.
– Старший следователь Мердок у аппарата… Что? Хорошо, скоро буду!
И, дав отбой, посмотрел на меня. Глаза у него горели азартом.
– Что? – подняла брови я, торопливо гася сигарету.
– Звонила Каэн, – сообщил Мердок, вставая. – Утверждает, что нашла сведения о Немо. Едем!
На этот раз Мердок ходить вокруг да около не стал. Спросил чуть ли не с порога, едва успев поздороваться:
– Что ты выяснила, Каэн?
Я спрятала улыбку. Вот как припекло нашего невозмутимого!
Женщина-птица поджала губы (как же, не дали наворковаться всласть!), а затем указала на стоящие в стороне диван и кресла:
– Присаживайся. Чаю?
– Спасибо, не откажусь, – откликнулся Мердок, ненадолго усмирив свое любопытство.
Хотя нет, не усмирил. Только хозяйка вспорхнула с места, чтобы вскипятить чайник, как Мердок попросил:
– Позволишь нам пока самим ознакомиться с материалами?
Каэн вздохнула и уселась рядом с ним на диван.
– Ладно, – махнула она рукой. – Слушай, раз ты такой нетерпеливый.
