– Я открою, – встал Стэн. – Наверное, почта.
Вернулся он, на ходу просматривая конверты.
– Что-нибудь интересное, Стэнли? – поинтересовалась госпожа Громова.
– Нет, текучка, – откликнулся он. – Я сейчас займусь… Стоп, вот это уже интересно!
– Что там? – вытянула шею я.
Секретарь поднял взгляд, и меня поразило, насколько суровым и решительным он стал.
– Ваша история, госпожа Дану, попала в газеты, – сообщил он ровно.
– Называйте меня Блади, – попросила она механически и вцепилась в край стола. – Что там?
– Постойте. – Госпожа Громова отняла у Стэна газету и, вчитавшись, вдруг сжала губы почти до белизны. – Пасквиль!
Настолько эмоциональная реакция всегда сдержанной госпожи Громовой меня поразила. Не думала, что эту Железную Леди можно пронять!
Тем временем она быстро дочитывала статью.
– О чем там? – Баньши побледнела еще сильнее, хотя это казалось невозможным.
– В местной газетке появилась статейка, в которой весьма красочно описывается, как негодяйка баньши покусилась на честнейшую и достойнейшую кикимору, – иронично сообщила госпожа Громова, кажется, уже вполне успокоившись.
– И насколько это серьезно? – тихо спросила я.
– Полагаю, не слишком, – пожала плечами госпожа Громова и пояснила для Блади: – По мнению госпожи Кики, на ней вы лишь тренируетесь.
– Тренируется?! – совсем запуталась я. – В чем? В смысле, пробует новый яд? Или учится подсыпать его незаметно?
– С чего вы взяли, Алевтина, что речь идет о яде? – приподняла брови куратор. – Налицо магическое воздействие.
– А… – Я открыла рот, подумала и закрыла.
– Госпожа Кика полагает, что баньши воспользовалась своим голосом, – продолжила госпожа Громова, – дабы воздействовать на нее. Госпожа Блади якобы научилась вводить свой плач в резонанс с телом жертвы, тем самым причиняя вред ее здоровью. А уж затем, потренировавшись, она примется за других.
– Бред! – Я помотала головой. – Разве в такую чушь можно поверить?!
– Запомните, Алевтина, – вздохнула госпожа Громова, – сложнее всего опровергать явно нелепые доказательства. Разумеется, все понимают, что это бред. Однако сложно подобрать разумные аргументы, чтобы его опровергнуть.
– Сложно спорить с дураками, – ввернул Стэн.
– Ясно, – кивнула я. – Но делать же что-то надо?!
– Разумеется, – согласилась госпожа Громова. – Я заявлю ходатайство о проведении медицинской экспертизы, на рассмотрение которой поставлю вопрос о том, какому именно воздействию подвергся организм потерпевшей. Госпоже Блади тоже придется пройти обследование.
– Зачем? – не поняла я.
– Чтобы доказать, что мы, баньши, предчувствуем беду, но не вызываем ее, да? – спросила Блади.
– Именно, – подтвердила госпожа Громова и усмехнулась: – Заодно я подумываю попросить о проведении психиатрической экспертизы, поскольку такие утверждения потерпевшей могут указывать на ее неадекватность.
Блади вдруг расхохоталась.
– Надеюсь, ее привяжут к кровати! – кровожадно сказала она, все еще хихикая. – Или хоть смирительную рубашку наденут!
Стэн и госпожа Громова понимающе переглянулись.
– Хм, почему мы обсуждаем подобные вопросы на кухне? – поинтересовалась она, как будто только сейчас заметив, где находится. – Полагаю, это не совсем уместно.
– Конечно! – подхватил Стэн. – Прошу прощения, госпожа Громова, я забылся и принес сюда корреспонденцию.
– Вы прощены, – милостиво кивнула госпожа Громова. – Пойдемте.
Вот хитрюги! Но своего добились – перепалка отлично отвлекала баньши…
Госпожа Громова сначала хотела отпустить нас сразу, но потом передумала. По ее мнению, нам с баньши не стоило давать лишнего свободного времени. Поэтому я в поте лица печатала договора, а Блади устроилась в уголке с книжкой. Благо, у госпожи Громовой имелась обширная библиотека.
Правда, баньши вскоре стало скучно, и она начала расспрашивать меня о каких-то пустяках. Потом спросила о моем мире, потом заинтересовалась, каким мне видится мир этот и почему…
