Тогда потребовалось всё искусство госпожи Старшей, чтобы остановить их, и какой ценой!..
Лорд Спенсер подался ещё дальше назад, и клинок в его руке предательски подрагивал.
Из дальних углов пещеры заструился мертвенно-серый свет, словно гигантская рука раскидывала погребальный саван.
Из него выступали, выплывали, воплощались тёмные тени.
Ни живое железо, ни пустоглазы не остановили дерзкий отряд. Настало время третьего и последнего препятствия.
Тени оконтуривались, за спинами складывались широкие крылья, словно тёмные облака. Невозможно было различить никакие детали, все черты казались смазанными, туманными, ускользающими, стоило попытаться вглядеться в них пристальнее.
Вот они – те, кто пытался изловить её, Молли, несущуюся птицу, что замыкала цепь заклятия под Чёрной Горой. И кого никто, кроме неё и госпожи Старшей, не разглядел.
Их было много. Дюжина, две… и они продолжали прибывать.
Медведь вздохнул, словно человек после долгой, тяжёлой работы, что наконец-то подошла к концу. Подошёл, ткнулся чёрным носом в щёку Молли, застыл так на мгновение и неспешно потрусил навстречу растягивающимся цепочкой теням.
Волка кинулась следом, яростно щёлкнула зубами, ухватила брата за бок и потащила назад, по-волчьи ругаясь, – никак иначе её ворчание Молли истолковать не могла.
Это помогло. Всеслав приостановился, выжидательно глянул на Молли. Мол, что скажешь?
Что скажу, что скажу…
Что, если с тобой что-нибудь случится, я…
Что, если ты вдруг исчезнешь, мне…
Как ни странно, тени не пытались взлететь, крылья теперь казались больше старинными вычурными плащами.
Они надвигались.
– Ну, мисс… – выдохнул Спенсер. – Если вы нас проведёте и через это…
А я так устала, подумала Молли. Госпожа Старшая! Госпожа, где же вы?!
«Здесь, – негромко ответил знакомый голос. Ответил слабо, но вполне различимо. – Вот, девонька, и настал наш с тобой день. Держись, а уж я, старая, постараюсь с тобой поделиться, чем смогу».
Сердце подпрыгнуло, заколотилось где-то в горле. Госпожа Старшая!.. Пробилась к ней, не забыла, не бросила!..
Да она и не могла бросить. Отшлёпать ученицу за «нерадение» – да, но не бросить.
«Госпожа!..» – чуть не завопила Молли в голос.
«Госпожа, госпожа. Вечно нам с тобой чего-то не хватает, то времени, то пространства. Те же это гости, что к нам с тобой под Чёрную Гору пожаловали…»
«Я уж догадалась, госпожа…»
«Будет тебе. Анеей Вольховной зови. Моим настоящим именем».
Имя перекатывалось на языке словно камешек – непривычно.
«Анея Вольховна… где вы?»
Негромкий смешок.
«Здесь я, внученька. Здесь, на острове. Твари эти, что на тебя наступают, мне же и помогают с тобой говорить. Слушай теперь, милая, что сделать надо…»
Анея Вольховна, дочь Вольхи Змиевича, внучка Змия Полозовича, правнучка совсем уж сказочного Полоза, Царя Подземного, которого никто никогда не видел, сидела, опершись спиной на всё тот же камень. Рядом стояла кружка, полная воды, – напоил её тот паренёк-офицерик, превозмогло человеческое, да того не знал, что возвращает ей силы эта вода, поднесённая врагом.
Не читал Себастьян Роджерс сказки варваров, которые, конечно, ложь, но и намёк.
Предслава…
Сердце взорвалось чёрной болью, мутью заволокло глаза. Кажется, Анея Вольховна хрипло и глухо не то застонала, не то зарычала, и только всею волей сумела отогнать затуманивающее разум горе.
Потом. Потом думать буду и горевать по сестре.
А сейчас надо вытащить из-под горы свою последнюю и самую лучшую ученицу. И она вытащит.
Чёрное чародейство сотворено, сбит первый замок на пути. Ушёл туда солдат-бедолага, прямо в железные челюсти, за Костяной Предел.
Такова цена.
