внимательным изучающим взглядом. Ответила таким же. Некоторое время мы просто смотрели друг на друга. Я в который раз любовалась лицом человека, ставшего для меня таким важным. От его прикосновений по телу разливалось приятное тепло.
— Сейчас ты посидишь вот так, а потом спохватишься, что бежать пора, — обронила, не отводя взгляда.
— Мой коварный план провалился, — сокрушенно вздохнул Шер, но глаза смеялись. — Просто не знаю, с чего начать.
— С начала, — привычно ляпнула я и уточнила: — Ощущение, что ты вообще с любовницами своими вне постели не общался.
— Общался, но самое трудное, как правило, было сообщить с некоторой долей деликатности, почему мы не можем больше встречаться и что жениться я не собираюсь.
— Да ты, оказывается, негодяй!
— Мне об этом говорили. Неоднократно. Никого я ни к чему не принуждал, да и обещаний не давал. А провокаций обычно удавалось избежать.
— У тебя под рукой всегда имелась фиктивная невеста? — Я попыталась выдернуть руку, но Шердан удержал, еще и поглаживать начал большим пальцем.
— Вероника, ты же знакома с шаисой. Так получилось, что планка в выборе спутницы жизни у меня задрана очень высоко. И, может, уже перестанем обсуждать мое прошлое?
Разбежался! Впервые удалось вот так на откровенность вывести, не упускать же шанс. Только этот прагматичный подход меня расстроил.
— В том-то и дело, ты умом выбираешь. Да неужели тебе даже в юности влюбляться не приходилось?
— Что ты имеешь в виду под влюбленностью?
Признаться, от вопроса я зависла:
— Ох… ну это когда нравится какая-то девушка, когда хочется улыбаться при одной лишь мысли о ней, быть рядом, радовать всевозможными способами, делать всякие глупости…
— Достаточно, я понял. В общем, вести себя как идиот.
— Шер! — Я снова попыталась выдернуть руку.
— Нет, Ника, раньше такие желания меня не посещали.
— А сейчас? — Как-то даже дышать стало трудно, и пусть голос был ровным, но пальцы дрожали.
— Сегодня, — Шердан подался вперед, перехватывая меня за запястье, — я едва не сделал глупость трижды. Когда наконец попал в «Два тракта» и увидел, как ты танцуешь, чуть не сорвался. Когда он тебя убивал — все-таки потерял контроль.
Я вспомнила, как что-то полыхнуло в зале. Вот, значит, оно как было.
— А третий? — Почему-то мне стало страшно.
— Когда начался аукцион за право танцевать с тобой, я ведь ушел.
Он не произнес этого вслух, но я поняла. Он тогда ушел, чтобы не возвращаться. Никогда.
— Но ты же вернулся…
Шер тем временем поднялся, обогнул стол, потянул и меня вверх, вынуждая встать со стула.
— Больше всего хочется сейчас забрать тебя и спрятать от всего мира. — Он уткнулся лицом в волосы, вдохнул. А вот я напряглась. — Хотя признаю правильность доводов Когрема — сейчас от столицы лучше держаться подальше.
— Как видишь, я спряталась сама. — Голос мой звучал холодно. Ну неужели он не понимает, что опять низводит меня до роли диванной собачки!
— Да уж, еще бы в город не выбиралась — я бы был вообще спокоен. — Вот ему весело. — Ника… Да не зажимайся ты так! Заставила поволноваться, конечно, но я знал, что с тобой все в порядке, пусть и не знал, где ты.
— Я вся обвешана следилками? — отшатнулась.
Заработала укоризненный взгляд:
— Все проще, в отличие от тебя, я не выполнил обязательство. — Его светлость показал запястье, на котором тоненькой вязью проступил рисунок. Как же я забыла про договор. — Чувствую, если с тобой что-то не так. Это не добавило спокойствия, когда ты сбежала, но теперь я знаю, в чем была причина. — Шер говорил и потихоньку притягивал меня к себе, пока я снова не оказалась в его объятиях. — Как бы то ни выглядело, никогда бы не позволил себе с невестой Альгера…
— Эта белобрысая — невеста?
— Бывшая. И Ника, я понимаю, что ты обижена, но она хорошая девушка, преданная, ответственная, увлеченная. Даже слишком.
