– Наконец-то! – облегченно выдохнул Троян. – Я уж подумал…
– Так до новолуния еще половина ночи, – ответил крылатый бог и встряхнулся, словно только что вылез из воды. – А в наших краях сегодня дождь.
Он прошел вокруг жаровни, высоко поднимая лапы. Спросил:
– Так чего ты ищешь от меня, племяш?
– Мне нужен твой взгляд, пронзающий небеса и землю, великий Семаргл. Сия нить уходит в заклинании на сто поколений вперед. Ты должен пробить для нее путь, чтобы нить реальная ушла вслед за колдовской. А Коляда замкнет своим колесом круги нынешние и будущие. И тогда мы дотянемся до той, к кому привязан дальний конец заклинания и притянем ее к себе. Ты, великая Светлана, богиня любви, должна дать нити прочность. А от тебя, тетушка Макошь, я ищу силу для своего заклинания.
– Мне остается роль осветителя, – Степан подбросил в жаровню еще охапку веток.
– Возьми кончик нити, чародей, – предложил бог времени и пространства. – Я собирался сделать это сам, но раз у нас есть свободные руки…
– Благодарю за доверие! – склонился в шутливом поклоне колдун. Однако кончик нити взял и обмотал вокруг своего запястья.
– Ты особо не медли, племяш, – предложил Коляда. – Что бы там Семаргл ни сказывал, но новолуние надвигается.
– Вот знаки! – Троян указал на отсыпанную угольной пылью звезду. – Вставайте на лучи, сварожичи.
Боги послушались. Троян быстро пристроил второй кончик нити в середине воронки, тоже отступил. Посмотрел на родичей, вздохнул и выдохнул, поднял лицо к небу. Облизнул сухие губы и негромким речитативом заговорил:
– Ты иди, Колядо светлый, по кругу небесному, по кругу земному, по кругу времен, по кругу жизней, по кругу смертей и рождений. Ты неси, Колядо вечный, свет свой из ночи черной к рассвету красному, ко дню белому. Ты неси, Колядо мудрый, взор свой изо дня да в ночь, из жизни в смерть, из будущего в прошлое. Ты смотри, Колядо, на мир живой и мертвый взором всевидящим, и нас чрез дар свой воедино во кругах всех соедини. Ты лети, Семаргл могучий, меж землей и небом посыльный, меж прошлым и будущим живущий, преград не ведающий. Ты открой взором своим огненным окно во все времена вечности. Ты плети, плети судьбы людские, Светлана чистая, ты скрепляй их нитями вечными, нерушимыми и сию нить нерушимостью награди. Ты смотри, смотри на нас, луна новорожденная! Ты в юности новой из жизни в жизнь родилась, так и девице живой тот же дар подари, из жизни иной в жизнь новую вознестись!
– Да будет так! – провозгласил Семаргл и широко распахнул крылья, опустив голову.
Остальные боги раскинули и соединили руки, замкнув с его крыльями общий круг, и хором провозгласили:
– Да будет так!!!
В тот же миг навощенная нить полыхнула, стремительно обратившись в белую яркую полоску, обернулась огнями вокруг запястья чародея из будущего и туго натянулась, запела, заиграла.
– Й-ож… – выдохнул колдун и напрягся, хватаясь за огонь второй ладонью, выгнулся и что есть силы потянул…
После тренировки Катя вернулась домой поздно и, скинув одежду прямо в прихожей, сразу забралась в душ, с облегчением смывая пот и пыль под струями горячей воды. Намылилась, окатилась снова, выбралась на коврик, сняла с крючка махровое полотенце. Вытерлась и под конец мазнула уже влажной тканью запотевшее зеркало перед собой. Из-за стекла на нее глянула стройная красотка с тонкими чертами лица, светло-карими глазами и темными прядями влажных волос. А чуть выше упругих девичьих грудей тускло поблескивала серебряная бабочка с янтарным телом.
Девушку кольнуло чувство стыда. Прошло всего три недели, как ее Андрей отправился в неведомое колдовское прошлое, а она уже стала его забывать. То есть не забывать – а вспоминать реже. Она жила в его квартире, ездила на его машине, тратила его деньги, но отсутствие рядом крепкого, заботливого, веселого чародея больше не беспокоило, не тревожило ее. Катя уже привыкла к тому, что существует одна.
– Неправда, – пробормотала она, поцеловала амулетик и крепко сжала его в кулаке. – Люблю! Люблю и жду!
Постояв так немного, она разжала пальцы, прошла в комнату, вынула из ящика письменного стола шелковую сорочку. Облачившись, скользнула на кухню, достала из холодильника бутылочку йогурта, жадно выпила. Перевернула. Подождала немного и облизала пробку. С тоской посмотрела на запечатанную в прозрачный хрустящий пакет слоеную булочку, но взяла себя в руки и отвернулась.
– Булочка на утро! – вслух напомнила себе она. – Когда Андрей вернется, он должен увидеть здесь стройную красавицу, а не жирную корову!
