чтобы ободрить Еву, но тут…
– Ой, как вкусно пахнет! – раздался голос Ву.
Рогатый заяц – а она взяла сегодня с собой только одного – задергал носом, заерзал, а потом возбужденно забил передними лапками друг о друга.
Странный, головокружительно приятный аромат, наполнивший карету, показался Тэсс знакомым. Он был сладким и немного пряным, то ли с хлебными, то ли с фруктовыми нотками. Тэсс откинулась на спинку сиденья и зажмурила глаза, пытаясь понять, откуда она может его знать. Вероятно, так пахло то, что готовили в столовой Крова? Или им привозил это управитель, возвращаясь из своих коротких командировок? Или она сама ела это, когда их отправляли на каникулы на Дикий Гребень? Нет…
Где-то в глубине сознания вдруг зазвучал бархатистый раскатистый голос, сильный и словно обволакивающий.
–
–
Вдруг раздался оживленный голос доктора Довэ:
– Это вафли, Ву. Трехслойные, с шоколадом и сливками. Их наверняка пекут здесь, это ведь что-то вроде особого блюда на вокзалах Единой Железнодорожной Компании. Мы можем их попробовать.
Тэсс потерла переносицу и открыла глаза. Все уже с интересом поглядывали в окна. Впереди виднелось высокое длинное здание, с блестящими застекленными арками окон. Из-за этих вытянутых окон оно действительно напоминало позвоночник с расходящимися там и тут «ребрами» пронумерованных флигелей. Каждый флигель имел свой вход и свою стоянку, где было огромное количество автомобилей, велосипедов и экипажей. Над крайним флигелем с табличкой «Зона отдыха» витал тот же волнующий приятный запах.
В этом «ребре», представлявшем изнутри огромный вытянутый зал, вдоль стен располагались пестрые лавки и кафе: одни над другими, в четыре этажа. Центр зала чем-то напоминал прогулочный бульвар – со скамейками и высаженными в два ряда высокими деревьями. Свет Зуллура, пробивавшийся сквозь стекло потолка, играл на вытянутых резных листьях. Названий Тэсс не знала, но по своему виду деревья почему-то напоминали приплюснутые изорванные зонты.
На скамейках сидели в основном группками. Людей было так много, что их гомон напоминал птичий, от него закладывало уши. У некоторых были с собой вещи, но большинство, видимо, оставляли их где-то на хранение. Одни весело с кем-то смеялись, другие сосредоточенно читали, третьи прощались: Тэсс нередко видела плачущих детей или хмурые пары держащихся за руки влюбленных. Никому не нравится расставаться, это легко понять.
Они выбрали относительно свободное кафе под самым потолком и заказали себе вафли, после чего доктор вместе с Ласкезом и Евой отправились в соседнее «ребро»: еще подъезжая, они приметили там надпись «Выдача документов». Джер тут же устроил на столе локти и спросил у Тэсс:
– Почему такая унылая?
Она только пожала плечами и пробормотала:
– Как будто нельзя.
Боковым зрением она видела, что четверо крупных охранных – двое лавиби и двое полукровок – расположились за столом по соседству и заказали себе какую-то выпивку. Тяжелые взгляды их карих глаз выражали скуку, но были по-прежнему настороженными. Тэсс знала, что, подойди к Джеру кто-либо, даже попрошайка или торговец, – и четверо тут же вырастут у этого бедняги за спиной, предупредительно щерясь и слушая каждое слово. Не подойдут вплотную… но четко дадут понять, что ничего не упустят.
На столе выставили стеклянные чашки с украшенным молочно-кремовой пенкой черножаром. Тэсс придвинула к себе одну и увидела, что Ву первым делом угостила из своей зайца – тот мгновенно испачкал усы и зафыркал. Джер наблюдал за этим не без любопытства.
– Не оставишь их? – серьезно спросил он. – Тащить такую ораву…
– Я за них отвечаю. – Ву покачала головой и тоже попробовала напиток. – Они не будут никого слушаться. Испугаются и разбегутся.
Джер только пожал плечами. Таура, сразу отпив из своей чашки половину, мечтательно зажмурила глаза:
– Как это здорово… Неужели те, кто здесь живет, могут пить это каждый день?
– Если пить это каждый день, то у тебя слипнется, – отрезал Джер. – И ты не будешь проходить ни в одну дверь. Хотя… – снова он покосился на Тэсс, – вам с ло детективом это пошло бы на пользу. Даже не знаю, не зря ли я его отпускаю… – тихонько пробормотал он после некоторой паузы.
