водрузилась за стол, на котором, диссонируя с окружающей обстановкой, были аккуратно разложены листы переводимого документа и собственно сам перевод.
К обеденному времени закончила: пришлось повозиться с последней страницей, полазать по словарям — увы, собственных знаний не хватало.
Оценив своё детище, без единой помарки, выведенное ровным убористым почерком, Эллина промокнула листы и осторожно перевязала ленточкой результаты работы.
Оригинал заказчика был с теми же мерами предосторожности приведён в первоначальный вид, то есть заново переплетён.
Гоэта давно научилась ради удобства расшивать документы, не нарушая целостность печати. Небольшая ловкость рук — и никто не догадается, что нить не из конторы нотариуса.
Положив в сумку оба свитка, прихватив несколько листов чистой бумаги и яблоко с кухни (после пира Анабель и позднего завтрака есть ещё не хотелось, а перекусить — возможно), Эллина вышла на улицу.
День был погожий, даром, что осенний, безветренный, так что она решила прогуляться до библиотеки пешком. На обратном пути наймёт извозчика.
— Эй, Лина, — окликнул её знакомый гоэт, живший в одном с ней квартале: тоже сумел хотя бы временно устроиться в жизни, не всем так везло, — ты уже слышала?
— О чём? — Эллина непроизвольно насторожилась.
— Да все наши шепчутся, утверждают, главная тема для разговоров среди магов. Парочка даже к нам нос сунула, посмотреть, принюхаться — это ведь неподалёку от нас произошло. Девчонку высосали.
Гоэта побледнела и прислонилась спиной к забору.
— То есть как, высосали?
— Просто. Всю жизненную силу выпили. Ювелирно сработали, без малейших повреждений. Плещется сейчас, наверное, в каком-то накопителе.
— Норт, ты что-то путаешь. Жизненная энергия разрушится, это невозможно…
— Прогульщица, второй год обучения вспомни. Несильна, несильна ты в теории, простейших вещей не знаешь, как только экзамены сдавала?
И то верно. Хранить можно и в натуральном, не искусственном виде. Тёмные хранят, а потом силы подпитывают. И не только тёмные: есть существа, у которых собственной энергии нет, и они вынуждены заимствовать чужую. Но чтобы вот так, до конца, филигранно, оставив после себя нетронутыми внутренние органы… А ведь, по словам Норта, выходило, что именно так. И сама она тело видела.
Переварив полученные сведения, Эллина решила, что медяков на библиотеку ей не жалко. Она не успокоится, пока не уверится, что такое уже бывало, и виновник не остался ненаказанным.
Что бы это ни было, оно было так близко от неё, оно могло вот так же убить и её…
И в Следственное управление нужно зайти и дать показания. Это серьёзно, тут уж не до личных неудобств. Отдаст перевод и сразу направится туда.
— Гоэта Эллина Тэр?
Она обернулась и в недоумении уставилась на двух солдат.
— Да, это я. Извините, я сейчас занята, уверена, что в «Белой мышке» вы найдёте…
Эллина осеклась. До увлечённого мыслями об опасном ночном происшествии разума наконец дошёл смысл происходящего. Это не заказчики, они не работу предлагают, не гоэта для мелкой помощи ищут, а именно её разыскивают.
— Прошу следовать за нами. Отдайте нам сумку, оружие и все магические побрякушки, если таковые имеются, — равнодушно, видимо, выучивший реплику наизусть, добавил солдат.
Его напарник тут же протянул руку и, видя, что гоэта медлит, вырвал у неё сумку.
— Ну, магические побрякушки, оружие, живо! И без фокусов.
Эллина глотнула, почувствовав приставленный к животу кончик солдатского палаша. Желания спорить со служителями правопорядка не возникло, она отдала им всё.
Попробовала поинтересоваться, по какому праву её задержали, но получила грубый ответ:
— Не твоего ума дело! Следователь объяснит.
На глазах у знакомых и соседей гоэте связали руки и затолкали в закрытый экипаж.
