всегда девственно чисты. Сама природа дает нам пример того, что пороки и слабости могут стать самым надежным фундаментом для служения и благих дел. Если сама постройка великолепна, так ли важно, что лежит в ее основе?
Закончив свою речь, Матерь Ольжана победно улыбнулась и наконец-то удостоила меня взгляда – по всему было видно, что она считает свои доводы неоспоримыми, но я и не собиралась спорить с Хозяйкой Мэлдина.
– Благодарю за уроки, Матерь. Обучение в Мэлдине открыло мне много нового, но дальнейший мой путь расходится с путем этой обители. С вашего разрешения, я покидаю Мэлдин.
Встав из кресла, я склонила голову в знак уважения и уже повернулась было к выходу, когда меня остановил оклик Старшей.
– Энейра!
Обернувшись, я увидела, что Матерь Ольжана тоже встала, а от ее нарочитого дружелюбия в этот раз не осталось и следа:
– Я не для того вкладывала в тебя столько сил, чтобы теперь ты уехала прочь, не закончив обучения! К тому же ты сама не понимаешь, от чего отказываешься, – Делькона не даст тебе и десятой доли того, что можем дать мы!
Я с удивлением взглянула на жрицу – губы Хозяйки Мэлдина дрожали, лицо пошло алыми пятнами, пухлые пальцы судорожно сжимались в кулаки. На какой-то миг мне показалось, что Ольжана вот-вот попробует ударить ментально, но вместо этого она вновь заговорила:
– Я ведь знаю твою историю. Дочь поруганного, вероломно оклеветанного рода – разве ты не мечтаешь отомстить? Вознестись над теми, кто попрал память твоего отца? Взять их судьбу и судьбу их потомков в свои руки?.. Можешь не отвечать – о таких стремлениях не говорят вслух, и, к слову сказать, правильно делают…
Говоря мне все это, Матерь постепенно успокаивалась – не надо было обладать пророческим даром, чтобы смекнуть: в голове Хозяйки Мэлдина уже созрел новый план и она, следуя ему с рвением неофита, уже ни перед чем не остановится!..
А еще я с внезапной ясностью поняла, что просто так покинуть Мэлдин мне не дадут, ну а если все же и удастся уйти из обители, то послушнице, раз и навсегда испортив отношения со жрицами, я помочь уже не смогу… А ведь девчушка в отчаянии – лишь Седобородый ведает, что она уже испытала и узнала в этом покинутом Маликой храме.
В сердцах бросив прямо в лицо Матери весть о своем уходе, я допустила непростительную ошибку, и теперь мне следовало как- то загладить последствия своей горячности.
Ольжана же, приняв мое молчание за готовность прислушаться к ее словам, меж тем продолжала:
– Думаю, что до сего дня ты серьезно не задумывалась о мести лишь потому, что понимала – в одиночку такое не совершить. Но теперь на твоей стороне будет вся сила Мэлдина. Я сама помогу тебе сплести паутину, в которой запутаются те, кто когда-то предал твой род. Не стану скрывать – это будет незаметная, долгая и кропотливая работа, но и последующее за этим торжество над врагами будет полным! Я клянусь!..
Последние слова Хозяйка Мэлдина произнесла на диво торжественно – казалось, что она и сама истинно уверовала в то, что может подчинить своей воле сильных мира сего. Я же, все еще обдумывая пути выхода из создавшегося положения, медленно покачала головой:
– Моего отца предал Владыка Крейга, а в гибели семьи повинны амэнские воины. Разве храм может призвать их к ответу?..
Ответом мне стала торжествующая улыбка.
– Окольными путями – может. Ты ведь знаешь, что служительниц Малики порою приглашают в дома знатных, дабы они обучали юниц и присматривали за ними. Ну а жены вельмож иногда предпочитают, чтобы молящаяся и сберегающая души их семейства жрица всегда была рядом.
– Я знаю об этом обычае, но не думаю, что он может помочь в моем деле. – Изображая размышления, я нахмурилась – хотя цели Матери Ольжаны понемногу прояснялись, а для меня неожиданно открылся путь к отступлению, я притворно упрямилась, ожидая, что еще скажет Хозяйка Мэлдина, а уверившаяся в том, что я попалась на крючок, жрица тут же заговорила:
– При должном уме таким влиянием и властью легко воспользоваться. К тому же сейчас весь Амэн всколыхнула весть, что Владыка Арвиген, несмотря на возраст, решил осчастливить себя новым браком, и теперь отцы влиятельнейших семейств готовят дочерей к смотринам.
Два дня назад глава рода Риман, с которым я состою в дальнем родстве, прислал мне письмо: он просит подобрать жрицу, которая станет подругой и хранительницей чести его дочери.
Род Риман древен и влиятелен, а глава этого семейства – Ульгер – входит в малый княжеский совет, поэтому и требования к жрице высоки.
Она обязательно должна быть знатного происхождения, а кроме того, обладать молодостью, миловидностью и выдержкой
