Недоумевая, Остен дотронулся кончиками пальцев до нежной щеки нареченной:
– За что, Ири?
Ответом ему стало неловкое молчание, но потом девушка, опустив глаза, прошептала едва слышно:
– Мой отец говорил, что воины не любят ждать…
Олдер же на это заявление только и смог, что тихо хмыкнуть:
– При всём уважении к твоему отцу, Ири… Он ничего не может знать о моих предпочтениях, так что забудь обо всём, что Дейлок говорил тебе на этот счёт.
Ири вновь взглянула на Остена – удивлённо, недоверчиво, и Остен, поймав её взгляд, рассмеялся и, прижав к себе девушку, вновь принялся её целовать, оглаживая рукою шею и спину. Молодая замерла – точно так же, как во время пира, но из-за вкрадчивых ласк Олдера это оцепенение уже вскоре сошло на нет, и Ири неумело ответила ему на поцелуй…
Эта ночь хоть и оказалась, на взгляд Олдера, слишком уж короткой, всё же смогла примирить его ещё с двумя днями гуляний. Всё было почти так же, как и в первый вечер: чинное сидение за столом, непонятные интриги Дейлока, быстро хмелеющие и по большому счёту не интересные Олдеру гости, но теперь Остену помогало осознание того, что вечером он вновь останется наедине с молодою женой.
Ответные ласки Ири – робкие и совсем неумелые – не отвращали, а лишь ещё больше разжигали Олдера. Теперь даже взгляд на новоиспечённую жену буквально пьянил его, так что, когда с пирами и поздравлениями было, наконец, покончено, Остен, не вняв предложению Дорина погостить у него ещё немного, поспешил увезти Ириалану в «Серебряные Тополя». Ему не терпелось оказаться как можно дальше от любых посторонних взглядов.
Боги, похоже, в этот раз решили внять желаниям Олдера – путешествие в имение прошло без приключений. Даже природа способствовала молодым, умерив зной, так что поездка вышла не слишком утомительной для не привыкшей к столь долгим путешествиям Ири…
Пожалуй, вышло так ещё и потому, что, оказавшись за городом, Остен уже не гнал коней – вся суета осталась позади, в шумном и беспокойном Милесте, так что теперь ничто не мешало ему делать долгие остановки в пути и наслаждаться обществом молодой жены. Днём их отношения по-прежнему были несколько церемонны, но ночью Ири, уже успевшая распробовать сладость супружеских ласк, порою сама делала первый шаг навстречу.
Олдер отродясь не был ханжой, а потому не считал, что интерес к альковным делам вредит благонравию супруги. Более того, неумелая нежность Ири, её почти детское любопытство к этой стороне жизни действовали на него, точно хорошее вино. Он хмелел от долгожданной, теперь ничем не ограниченной близости, но при этом не забывал осыпать Ириалану всё новыми и новыми ласками…
Установившиеся между супругами отношения не изменились и после окончания путешествия. Ириалана вполне благосклонно отнеслась к приготовленным для неё покоям, благо привезённое с собою приданое позволяло ей восполнить малейшие пробелы в обстановке. Правда, поместье показалось ей поначалу несколько унылым, но тут Ири утешалась тем, что в этих стенах она была единственной хозяйкой. Навязанная ей в качестве прислужницы Гердола умела сходиться с людьми и, заведя вроде бы пустячный разговор, вызнавать у них самые разнообразные сведения, так что уже через несколько дней Ири с удивлением узнала о том, что в имении не было ни одной женщины, с которой её муж проводил бы ночи… Принёсшая эти сведения старуха, казалось, и сама была несколько ошеломлена такими результатами своих расспросов, но при этом быстро смогла совладать с собой. Взявшись за частый гребень, она вновь подступила к хозяйке, намереваясь расчесать её косы перед сном, и тихо произнесла:
– Хорошо, что ваш муж, госпожа, достаточно умён для того, чтобы не заводить себе любовниц среди служанок. Такие потерявшие стыд девки обычно страшно наглеют и становятся никчемными работницами…
Ири, выслушав это замечание, лишь недовольно дёрнула плечом – все её мысли занимал вопрос, какое платье ей стоит надеть завтра…
Но старуха не посчитала разговор законченным и, бережно расплетая косы Ириаланы, продолжила:
– С другой стороны, когда подоспеет время, будет совсем неплохо, если вы, госпожа, дадите понять мужу, что вас не смущает естественная для мужчин изменчивость натуры. Мужья очень ценят жён, которые понимают их маленькие слабости, а кроткая и послушная любовница отвратит вашего супруга от иных развлечений, когда вы, госпожа, будете в тягости и не сможете исполнять свой долг, как прежде…
Услышав такие увещевания, Ири нахмурилась, но потом, взглянув в зеркало, рассеянно качнула головой:
– Хорошо, Гердола. Я запомню… А сейчас – довольно об этом…
Дни шли за днями, недели потихоньку превращались в месяцы… Молодая супруга сживалась с ролью жены и хозяйки поместья,
