обороноспособность бункера! В этом сам Илья и Игорь Яковлевич были согласны друг с другом. Не умеющий интриговать Серяков тут же высказал свой план. И Фомин его принял.
Тогда не будет страха, что начнется война. Что где-то в лесу он получит стрелу в спину… И хуже того – что когда-нибудь вдруг погибнет его Васька, как младший Лапин, точно такой же доверчивый и наивный… Хищник еще бродит неподалеку, но если бросить ему на растерзание врага – он уйдет и больше не вернется. Так рассудил Игорь Яковлевич. Илья ему поверил. Только надо оставить Главного без поддержки, как сам Грицких и не подумал позаботиться о своих… Как даже не оглянулся, задумавшись о собственной участи, после того взрыва зимой, когда никто не понимал, что произошло, вокруг догорали разбросанные обломки досок и с неба сыпался тяжелый черный пепел.
Фомину хватало простых и понятных опасностей: фонящих предметов с поверхности, драки в коридорах или общежитии, когда люди могли всерьез кого-то на больничную койку уложить. И липкого страха, расползавшегося по всему телу при появлении чужаков из метро. Когда он тщательно проверял металлодетектором то маленький отряд промерзших и уставших сталкеров во главе с боевым командиром Дорониным, то спокойных и уверенных караванщиков, которые явились спустя полгода. Кто придет вслед за ними? Вот этих людей и стоило опасаться. Чужих. Никто не знает, что они принесут с собой в следующий раз. А кроме Серякова и самого Ильи, получается, защитить бункер некому… И бункер, и Юлю, и Ваську. Только соседи помогут, если будут уверены, что оружие не обратят против них.
– Юль, я уже влез. А кто, если не я, – начальник охраны все-таки.
Жена вздохнула.
– Страшно мне почему-то.
– Вот я и хочу… чтобы больше никто не боялся.
Вода блестела под луной серебряным зеркалом, Станиславу не нужен был фонарь, он ясно видел тропу. Мог бы сегодня ночью никуда не ходить… Но почему-то тянуло в лес, тяжелый день закончился, Светлана, наконец, обрела покой. А оправдываться не перед кем. Кто спросит главу общины, где он шастает ночью? Только Настасья, да и то больше обидится, что позвал с собой Калину, а ее не взял. Зачем ей в Раменское? Они и вдвоем соберут всё необходимое. Заправлять баллоны огнемета смесью топлива и масла придется еще не раз, так что этот резерв нужно пополнить. Хозяйственный Павел проследит за всем остальным. И за Геннадием, которого никак не удавалось убедить, что в городе точно найдется замена наковальне! А остальное пусть тащит, если унесет. Посоветовавшись с Алексеем, Станислав решил, что на окраине, где община и планировала поселиться, умелые руки не пропадут, а много ли они стоят без нужного инструмента? Это только «вождей» везде, как грязи… Он знал, что цену в чужих глазах человек приобретает небыстро и только по делам своим. Поэтому заранее не беспокоился.
От двух пар ног по воде расходились круги, разрушая четкое отражение облаков на темном небе. Больше никто не шлепал по болоту, только шуршало в кустах по кромке леса. Напрямую выходило в три раза быстрее, да и следов не оставалось, вот и ходили через топь по тропке, обозначенной вешками. Скоро некому будет ходить тут и беспокоить болотную жижу. Станислав оглянулся на черную стену деревьев, полукругом обступившую это лунное зеркало. Его будет очень не хватать. Калинин еще ополаскивал бахилы у границы островка, а Станислав направился к дому. Столько сил ушло, чтобы его построить и обжить… Да и Лёха в последнее время довел хозяйство до ума. После смерти старых специалистов сделать это было уже некому.
Беспокоить Настасью с Ивушкой показалось неудобным, поэтому Станислав направился в свою комнату. Семену с его канистрами помощь не требовалась, можно было и отдохнуть. Но, коснувшись дверной ручки, он остановился. Звуки из комнаты доносились недвусмысленные. Станислав, предполагая, что увидит внутри, задержал дыхание на несколько секунд и выдохнул. Но хоть до ста сейчас в уме считай – спокойнее не станет. И обстановка не прояснится. Бесшумно, будто еще находился в лесу под зеленым покровом ветвей, он приоткрыл дверь и протянул руку к выключателю. Спасибо Лёхе…
Мгновенно вспыхнувший свет застал врасплох всех, в том числе и Станислава… Ножки, крепко обхватившие Алексея, точно не Настины, покруглее и помягче, но кому именно они принадлежат, Стас определить не смог, потому что давно уже не разглядывал ничьих ног, нужды не возникало. Лёха застыл, как замороженный ярким светом, и явно не собирался возвращаться из нирваны, только еще сильнее сдавил пальцами пухлое бедро. Чье же? Загадка разъяснилась, лишь когда он, ничуть не смущаясь чужого присутствия, через несколько секунд рухнул на подушку с бесстыдно-счастливой улыбкой на лице. Ему-то стыдиться было нечего, а вот Даша покраснела чуть ли не до пят под недоуменным взглядом Станислава. И пришлось вернуть выключатель в прежнее положение, а развратников – в вожделенную темноту. Если во все вникать, нервов не хватит. Пусть с неверной женой разбирается Семен, а лучше – никогда об этом не узнает. Оставалось надеяться, что глупость Дарьи не беспредельна, и она не кинется тут же к Калине каяться во всех грехах. Но женщина серой тенью проскочила мимо по коридору, не поднимая головы, совсем в другую сторону. Амалия выслушает. И даст хороший совет.
