Я игриво улыбнулась, опустила ресницы и скинула свое одеяние к ногам. После чего приподняла свою грудь и сообщила:
– Мне сказали, вы не сумеете это найти, поэтому велели показать. – Громко, с выражением: – Так вот, это – грудь!
Грозовое небо потемнело.
Мужчина властно протянул руку, призывая к себе.
Я кинула на него лукавый взгляд из-под ресниц и опустила одну руку ниже, на пупок:
– Здесь… запретное, как мне было сказано.
Грозовые тучи прорезала молния.
Мужчина подался вперед, наблюдая за игрой.
Я повернулась к нему спиной.
– Здесь, – пробежалась я по холмикам ягодиц, – то, что вы хотели изуродовать клеймом.
– Я не хотел, – раздался хриплый голос.
Повернувшись обратно, я откинула гриву волос, подошла к ложу. Опустилась на него и на коленях поползла, выгибаясь всем телом и не отводя взгляда от глаз моего «господина».
В какое-то мгновение между нами проскочила искра. Потом мне показалось, что от меня отделилась легкая, едва заметная дымка и устремилась к нему, укутывая в себя, заворачивая с ног до головы, притягивая ко мне.
Что-то темное и страстное опутывало мужчину сетями, показывая, как ему необходима я. Как воздух, как жизнь, как душа.
Какая-то могучая сила подкинула Агилара в воздух, приковывая ко мне толстой цепью желания. Вечного, горячего, неутолимого.
Он склонил голову, подчиняясь извечному зову женщины, обращенному к мужчине. Потянулся ко мне, становясь на колени.
– Кто ты? – сорвались с моих губ слова. – Чей? Кому принадлежишь? Для кого живешь?
– Твой раб, – тихо прошептал Агилар, стараясь коснуться меня хотя бы кончиками пальцев. – Я принадлежу тебе и живу только для тебя. – И отпустил свои чувства и желания.
– Хорошо, – кивнула я.
Мир вокруг закрутился, вращаясь все быстрее и быстрее.
– Не уходи! – поймали меня сильные руки, прижимая к груди. – Не покидай меня, Амариллис!
– Я вернусь, – пообещала я.
И упала в обморок. Не все же другим обламывать хорошие начинания!
– Амариллис… – Меня разбудил тихий стон.
Судя по звездам, сиявшим в открытые окна-двери с развевающимися от легкого ветерка прозрачными занавесками, – за полночь. Светила молодая луна, в полумраке помещения были погашены лампы и масляные светильники. Лишь курильница испускала легкий сладкий дымок благовоний.
– Ничего себе полежала, – пробормотала себе под нос, нежась в теплых мужских объятиях на удобной кровати.
Агилар лежал, склонив голову мне на плечо, и дремал с полузакрытыми глазами, уткнувшись носом в мою шею в очень неудобной позе.
Я пошевелилась, стараясь сползти пониже и дать ему возможность устроиться более удобно. К тому же ошейник больно впился в кожу и давил, несмотря на свой маленький вес и изящность. Съесть его, чтобы не мучиться, что ли?
Мужчина резко вскинулся от моих ерзаний и проснулся, выпуская из кольца своих рук.
– Тебя осмотрел лекарь и сказал, что ты упала из-за переутомления, – с тихим смешком произнес Агилар.
Я тут же себя пощупала во всех местах, ища переутомление или хотя бы его признаки. В конце концов, если я уже все отработала, то где мой ужин?
– Я не стал его разочаровывать, – продолжил Агилар, стягивая с меня шелковую простыню. – Все равно это станет правдой через какое-то время.
– Возможно, – не стала я спорить, откровенно разглядывая то, что мне предлагалось, и находя это весьма и весьма впечатляющим. – Так почему я потеряла столько времени?
Он надо мной навис и сказал со значением:
– Но я думаю, что ты упала от избытка чувств. Я тебе понравился. – И улыбнулся, показывая белые, как жемчуг, крупные зубы.
– Вероятно, – плотоядно облизнулась я, рассматривая то, что мне особенно понравилось. То есть все! – Еще варианты будут?
