же лучше бы в больницу.
– Прости, – прохрипел босс. – Что… втянул тебя… в это… ты… должна… знать…
– Я знаю, – прошептала я, прикусывая палец выдвинувшимися клыками и выдавливая пару капель ему в рот. – А сейчас спи. Тебе нужно отдохнуть.
– Эля… – Глаза цвета грозового неба закрылись. Дрогнули темные пушистые ресницы.
Его организм сейчас начнет бороться с повреждениями, излечивая себя сам. А я начну бороться с вредителями, ради которых мне пришлось жертвовать своей кровью! Свою кровь я очень ценю. И в гневе я страшна!
Запихнув Максима под машину и быстро осмотрев автосредство на предмет возгорания, я уселась в позу лотоса и приступила к медитации, поджидая своих жертв. Не то чтобы я была голодна, но плотно покушать не мешает никому.
– Гля, Колян, – раздался грубый голос. – Баба-то спятила! Ноги бантиком скрючила – и нас ждет, как подарок.
– Не тронь, – предупредил невидимый пока Колян. – Нам велено скорей все сделать и убраться отсюда. Некогда твой половой инстинкт чесать!
– Да уж больно баба хороша, – вынырнул со стороны еще один. – Я б ей тоже подол на голову задрал.
Я сладко улыбнулась, опуская руки и разглядывая приближающихся к нам четверых мужчин. Чутье говорило мне, что больше никого в округе нет. Значит, пострадают только они. А моя кровь не позволит причинить вред Максиму.
– Она еще и лыбится, Крюк, – возмутился Колян, поднимая пистолет с глушителем. – Никак спятила.
– Кончай ее, – приказал русоволосый Крюк с цепким взглядом убийцы. – Я пока до мужика доберусь.
– Не торопись, красавчик, – ухмыльнулась я, пряча клыки. – Сначала закончим со мной, а уж потом…
Раздались три выстрела.
– Мужики! – возмутилась я до глубины оскорбленной души. – Мне это платье не нравилось с самого начала, но все же новая была вещь. Можно сказать, эксклюзивная.
– Ты куда, болван, стрелял?! – заорал коротко стриженный брюнет.
– Сюда, – показала я себе между бровей. – А Колян сюда. – Мой палец указал на грудь. – А этот симпатяжка со шрамом через всю мужественную морду – сюда, – показала я на свой висок.
– Тогда… как? – обалдели нападающие, в панике переглядываясь. – Где пули?
– Вы, мужики, сдурели?! – жестоко обиделась я, свирепея. – Фильмов американских пересмотрели? Я вам что, чувак из «Маски», чтоб пули отрыгивать? – Злобно рыкнула, закатывая рукава шубы: – У меня в организм что попало, то там и сгинуло.
– Ты… это… – заволновались убийцы. – Не шали! Если все попало куда надо, то давай уже… белые тапочки надевай.
– Извините, – скуксилась я. – Полный гардероб с собой в машине не вожу, так что с тапочками дефицит. Своими не поделитесь?
– Да что с ней говорить! – заорал Крюк, нажимая спусковой крючок несколько раз и выпуская в меня всю обойму.
– Ка-акой ты романти-и-ичный, – восхитилась я. – Такое сердечко на мне нарисовал! Прям валентинка… в натуре.
– Братва, что-то здесь не так, – недоуменно почесал в затылке рыжеватый киллер без имени. – Это дурь какая-то… мистификация. Патроны, наверное, ненастоящие.
– Ой! – еще больше пришла я в восторг. – Какие вы умные слова знаете! Приятно будет съесть такого образованного человека!
– Да какая, так его и разэтак, мистификация! – заорал Колян. – У нее небось бронежилет под платьем!
– На башке у нее тоже бронежилет? – заорал оскорбленный в лучших чувствах Крюк.
– Вы мне надоели! – сообщила им я, раскрывая крылья и выпуская истинную суть на свободу. – Тем более что у меня Максим может замерзнуть!
– Летучая мышь! – сиганул в сторону Крюк.
Вот дурак! Кретин необразованный.
Я повернула голову и уставилась на него, мысленно приказывая подойти. Мужчина превратился в марионетку и приблизился, безвольно передвигая ногами. Только в карих глазах застыли ужас и запоздалое понимание своей страшной участи.
– Нет, мой сладкий, – улыбнулась я, демонстрируя клыки. – Своей участи ты как раз и не ведаешь. Больше ты не будешь поганить этот мир.
– Йе… – начал заикаться Колян, пятясь от нас.
– Ты меня еще йети назови, – смертельно оскорбилась я за свою расу. – Только вот скажи – и я тебя сама уйетю! И бразильский вакс сделаю абсолютно бесплатно и по всему телу. Будешь первым в этом мире мертвым лысым йети!
