«Агата О’Трей». Дата: 15 июня. Черт! Не то, это же торжественное закрытие предыдущего учебного года. Эйлин в академии еще и в помине не было.
Пришлось начать все сначала. На этот раз сосредоточилась на вечере бала, и страницы зашуршали вновь. Воронка металась в замешательстве, но тем не менее не останавливалась.
Хлоп! Очередная остановка. 31 октября. В верхней строчке едва заметно светилась… цифра: «+ 1». Эйлин решительно ничего не понимала. В той же строке стояла простенькая подпись — какой-то невзрачный крючок. И больше ничего. Разочарование нахлынуло неприятной жаркой волной, но она все равно поедала глазами надпись, надеясь на неожиданный ответ. Еще раз сверила данные в графах, в том числе и соседних. В строке выше значилось: «Маргарита Латтерло, „Цветочный мир“» и подпись: кокетливое «Латте» и завитушки. Похоже, «+ 1» относился именно к ней.
Как ориасоки пропустили это безликое «+ 1»? Эйлин пролистала несколько страниц назад и нашла название списка: «Персонал по обслуживанию осеннего бала».
Погодите. Латтерло из «Цветочного мира» — не та ли цветочница, которой помогла Эйлин? Помнится, она жаловалась, что ее помощница не явилась. Но судя по невзрачной подписи рядом с «+ 1», кто-то за ту самую девушку-пропажу расписался. Возможно, Агата О’Трей. Но как объяснить колебания энергии? Каким образом ей удалось подавить свою так, что от нее почти не осталось следа?
— Нашла что-нибудь? — напомнил о себе Ноэль.
— Да, правда, хорошего мало. — Эйлин бросила благодарный взгляд на ориасока, терпеливо державшего книгу все это время, и, пробормотав «спасибо», вышла во двор следом за Ноа. За спиной раздался глухой стук — хранитель захлопнул дверь.
Теперь постовые даже днем начнут вешать замки, не иначе.
На обратном пути — Эйлин готова была поклясться — из окна ректорского кабинета, приоткрыв занавеску, за ней следила Агата О’Трей.
— Ты же видел ее в окне! — Эйлин буквально сгорала от желания схватить Ноэля за плечи и хорошенько потрясти.
— Не уверен. — Он отвлекся от безуспешного оттирания грязи с джинсов и взял Эйлин за руки. — Ты не спала больше суток, милая, так до галлюцинаций недалеко.
Они сидели на скамейке под витражами бального зала, обрамленной зимними розами наподобие беседки. Ноа после схватки с Ренненом выглядел не лучшим образом, однако, игнорируя недоуменные взгляды встречных студентов, все же остался с Эйлин, за что она была ему благодарна.
Ноа притянул ее к себе, обнял и, положив подбородок ей на голову, заговорил вкрадчиво, как с ребенком:
— Я не утверждаю, что ты ошибаешься, снежинка. Ш-ш-ш, дослушай сначала! — Он погладил ее по плечу. — Согласись, существенных доказательств против этой О’Трей у тебя нет. Я не стану удерживать, иди к ректору, если считаешь нужным. Просто после прокола с Монвидом…
— Я буду выглядеть в его глазах полной дурой, да? — с вызовом бросила Эйлин, высвобождаясь из объятий.
— Заметь, это сказал не я, — примирительно улыбнулся Ноа.
— Что же теперь делать?
— Сейчас — ничего. Тем более, если мадам здесь с официальным визитом, вряд ли она отойдет от нашего ректора хоть на шаг. Другое дело, может, мне удастся перекинуться с ним словом с глазу на глаз.
Ноэль осторожно коснулся ее щеки тыльной стороной ладони, медленно провел вниз по шее и, довольно пробормотав: «Твоя кожа такая нежная, что я начинаю сходить с ума», — наклонил голову и поцеловал впадинку над ключицей. Сердце затрепетало, и Эйлин едва сдержала стон. Нет-нет, так нельзя, их ведь могут увидеть… Но связно мыслить не получалось, и она сама потянулась к его губам, мягким и таким настойчивым. Мысли стали плавиться, чувства обострились. Как же уютно в его крепких объятиях, под защитой сильных рук… Все страхи рассеялись, как туман над долиной, и Эйлин обвила руками шею Ноа.
Часы на башне пробили час дня, и Ноэль неожиданно отстранился, прервав поцелуй со вздохом разочарования. Волшебство закончилось.
— Почему нельзя вот так весь день тебя целовать? — сказал он, восстанавливая дыхание.
— И что же тебе мешает? — не поняла Эйлин, разомлевшая от ласк.
— Встреча с ректором. Забыла? Мне нужно привести себя в порядок, если я надеюсь доучиться до конца года. А потом еще тренировка на факультете.
— Точно, финал! — Эйлин хлопнула себя ладонью по лбу.
