Пионер понял его мысль и злобно усмехнулся.
- Да, я их всех перетрахал, – прошипел он сквозь зубы, – Даже твою Алиску… А! Сволочь! – Эдвард прервал его поток цинизма еще одним мысленным болевым ударом, эффективно действующим как на материальную, так и психофизическую проекцию, заставляя биться в конвульсиях. В этот раз протянул экзекуцию на несколько секунд дольше, остановив ее только потому, что побоялся, что крики Пионера может кто-то услышать в «Совенке».
- Не заставляй меня разочароваться в принятом решении сохранить тебе жизнь, – металлическим тоном попросил Эдвард, наконец-то отпуская его из тисков боли, – Меня не интересуют твои похождения в «Совенке» до меня. От тебя требуется только сказать, что будет в итоге.
- Да ничего не будет! – прохрипел Пионер, снова поднимаясь на ноги, – Семен будет уверен, что вернулся в свою реальность. Если ему повезет, то встретит Славю там, если не повезет, не будет встречи. А через некоторое время опять заснет и проснется в этом чертовом автобусе! Вот и все! Все равно все вернется к этому проклятому четыреста десятому автобусу!
- Точка отсчета, – кивнул Эдвард, – Все начинается с автобуса… Любопытно. Ладно, здесь мы закончили… С какими девушками еще могут быть итоги? Лена? Ульяна? – Он вспоминал девушек из своего отряда, с кем общался. Тяжело было представлять, что они точно так же варьируются в зависимости от того, в какой копии «Совенка» находятся, но, эта система, видимо, мало общего имела с человеческими чувствами. С ревностью, например…
Пионер, кивнув головой, перенес их в следующий лагерь. Здесь уже им открылась картина, как очередной Семен выходит с Леной из домика, направляясь к автобусной остановке, крепко прижимая ее к себе. Душу Эдварда почти сразу же залило чувство теплоты по отношению к этой паре, Лена была невероятно милой и скромной девушкой, практически идеалом того, как представляют жену в его родном мире, и ему очень хотелось, чтобы у них все было хорошо. Конечно, обидно было осознавать, что все это всего лишь иллюзия, после которой Семену снова придется возвращаться к началу.
- А хочешь, покажу, что будет, если наделать глупостей? – усмехнулся Пионер, – Семен в итоге будет просто убит горем… Хахаха! Убит! – одного взгляда Эдварда было достаточно, чтобы он замолчал, испугавшись новой экзекуции, – Ну ладно, не хочешь, как хочешь, я просто предложил… – с самым саркастическим видом, на который только был способен, развел руками.
- Цикл заканчивается только если выбрать одну из девушек? – поинтересовался Эдвард, пока издалека наблюдали, как Семен в обнимку с Леной садились в подъехавший четыреста десятый автобус. Вокруг них суетилась почти вся смена под руководством Ольги Дмитриевны, оживленно гудевшая и возбужденная окончанием поездки в лагерь, – Элемент мира, выдранный из остальной реальности и позже откопированный с возможностью вариативности… – даже не особенно смотрел на реакцию Пионера, больше рассуждая вслух, – Наложить кальку на альфа-мир… Просто, но эффективно… Интересно, как долго шли поиски для подходящей основы?
- Это вопрос? – поинтересовался Пионер, но Эдвард отрицательно покачал головой, – Хочешь, подсмотреть, как можно к Ульянке в трусы забраться, а? – он плотоядно усмехнулся, но в ответ получил только короткую вспышку боли, не успев даже закричать. Эдвард боялся, что их услышат.
- Нет, оставь свои извращения. Лучше покажи мне, что будет, если не выбрать ни одну из девушек, – пока что все финалы выглядели примерно одинаково, радостный попаданец, уезжающий из лагеря в обнимку с одной из девушек, а потом снова сюда возвращающийся. Может быть, будут зацепки, если Семен в итоге окажется один.
- О! У меня как раз есть один на примете! – обрадовался Пионер, но его улыбка Эдварду не понравилась, – Сейчас покажу… Там Семен совсем один…
Новый прыжок, после которого Эдвард открывает глаза под голубым дневным небом, освещенным ярким солнцем, вышедшим в зенит, и перед ним снова те же ворота «Совенка» с охраняющими его белыми статуями пионеров. Чтобы понять, чем именно отличается этот лагерь от всех остальных, Эдварду не потребовалось много времени. У постамента одной из статуй, окрашенного красными брызгами крови, лежало тело Слави. Рефлекторно дернувшись, оказался рядом с ней, все еще смотревшей голубыми остекленевшими глазами в небо, в которых еще застыло отражение страха и непонимания происходящего. Ее даже не душили, а разбили голову о каменный постамент, несколько раз ударив затылком об острый угол, чтобы наверняка.
- Пусть Небо примет твою душу, – Эдвард осторожно закрыл девушке глаза и сложил руки на груди, – Твой путь здесь закончен… – хотелось добавить еще что-то, но его прервал смешок Пионера.
- Что? Не ожидал подобное увидеть в «Совенке»? – засунув руки в карманы, он смотрел на все происходящее так, словно здесь и не было ничего необычного, – Знаешь, я ведь не один такой, что вспомнил все прошлое, но мне хотя бы повезло в том смысле, что могу перемещаться между лагерями. Хоть какое-то развлечение… А другие, закрытые в этом чертовом «Совенке», сходят с ума гораздо сильнее. Ты даже представить себе не можешь, какое бешенство просыпается, когда снова видишь салон…
