воздух.
Хлопок оглушил, и чьи-то холодные длинные пальцы вцепились в руку чуть ниже плеча…
Лежать было неудобно – нога затекла, подо мной – что-то очень твердое, похожее на камни. Стало жарко… Снять жакет? Я приподнялась на локтях. Открыла глаза. Сердце бешено колотилось, стало душно. Я стала развязывать ленты шляпки, но пальцы не слушались. Наконец мне удалось стянуть с себя шляпу, и я застыла, запрокинув голову. Небо надо мной было оранжевым, три раскаленных добела небольших солнышка играли в догонялки. Рядом – лиловые скалы, вдалеке – густой лес. Огромная огненная птица кружит высоко-высоко. Я так залюбовалась этим миром, что на мгновение забыла о том, что меня, скорее всего, не на экскурсию пригласили…
– Ну здравствуй, – вкрадчиво прошелестело сзади.
– Кто здесь? Где я? – Я вскочила как ужаленная, обернулась и… закричала. Так орут от ужаса в кинотеатрах подростки.
На камне полулежала женщина. Чуть зеленоватая кожа с красивым узором мерцала в солнечных лучах. На шее и ладонях она была покрыта мелкими чешуйками. Выглядело это так, будто человеческая кожа превращается в змеиную шкуру – сначала проявляется узор, потом чешуя. Местами слегка зеленоватый оттенок переходил в темно-изумрудный – тогда узор на нем искрился золотым. В тени кожа была темно-серой, а тонкие линии рисунка переливались перламутровым блеском. Кисть обожгло, я посмотрела на браслет – жемчужина светилась и пульсировала. Я вновь уставилась на ту, что смертельно меня напугала.
Золотые, с узким зрачком глаза гипнотизировали. Надо было сразу посмотреть ей в глаза. Как хорошо – ни боли, ни страха… Невероятным усилием воли стряхнула морок, оторвала взгляд от жутких глаз и только сейчас увидела самое… странное. И страшное. Практически невозможное!
Меж камней, которых тут было множество, будто ручейки, струились белоснежные волосы. В них жили змеи – их силуэты дрожали в раскаленном воздухе, и я узнала их. Кентерберийские змейки. Теперь их было видно намного лучше. Они жили в волосах, они были волосами. Тысячи змей. Это было и страшно, и… прекрасно. Переливаясь, будто радуга, сверкая каждая своим неповторимым рисунком, они подчинялись воле своей хозяйки. Я чувствовала, одно ее слово шепотом – и они выполнят любой приказ.
– Ты в одном из миров. Он прекрасен по-своему, возможно, когда-нибудь я покажу его тебе. Но не сейчас. Не узнаешь меня? – Женщина посмотрела в глаза, и передо мной пронеслись картины – паника, потому что исчезли дети, жгучая, разрывающая на части ревность… Ия!!!
Это была она – некогда прекрасная русалка, ставшая чудовищем, горгоной Медузой… Я вспомнила ярко-изумрудные, невероятной красоты глаза, белоснежные волосы и… капризную, надменную, но все-таки человеческую улыбку. Мимика Ии в ее теперешней ипостаси стала другой. Змеиной?
– И кстати, не думай, что кто-то придет тебе на помощь. Ты – здесь, а доблестные воины, приставленные охранять возлюбленную милорда Верда, уверены, что ты едешь в коляске по империи Тигвердов.
Странно, но я чувствовала, что моей жизни ничто не угрожает. Во всяком случае, пока. Страха не было, а вот вопросов было много. Чего она хотела? Это по ее приказу были покушения на меня? Она связана с гильдией убийц? Мои размышления прервал тихий шелест – будто песок струится по камню. Что это? Это… смех?
– Не о том думаешь… – Женщина встала, и тысячи змей потянулись следом. Она сделала несколько шагов в мою сторону. Да, зрелище было прекрасно, но ладони все равно похолодели, и перчатки промокли насквозь.
– Ты… меня… жалеешь? – Ия была искренне удивлена.
– Ни одна любовь не стоит того, чтобы так себя… менять.
– Ты хотела сказать – уродовать?
Я кивнула.
– А ведь ты ничем не лучше меня. Я часто думаю – почему? Почему он полюбил тебя? Какой магией ты его приворожила?
– Никакой магии, – покачала я головой.
– Он встретил меня раньше. Я подхожу ему по положению. Я маг, как и он. Я красивее, в конце концов! Я спасла ему жизнь – там, на болотах, когда ты просто развернулась и ушла! Ты! Ты поверила, что мы занимаемся любовью, и бросила его!
– Что?!! – Я не могла пошевелиться. Но не потому, что змеи шипели, а от золотого взгляда Ии похолодело все внутри. Я ощутила боль – в самом сердце. Я поняла, что чувствует Ричард. Теперь мы были квиты, он не поверил мне, я – ему…
Я, которая кричала, надрываясь до хрипоты, о доверии и презумпции невиновности! Как только мне показали непристойную картинку, тут же обвинила его. Даже не попыталась проверить, а в этот самый момент человек, который дороже всего на свете, мог погибнуть. А мне было все равно – я думала только о себе! И теперь придется с этим жить, и я вдруг поняла, что Ричард не сможет
