Габриэлем, болтать и пить. Точнее, пил Габриэль, которого спиртное совершенно не брало, а Алмар, которому хватило одного бокала, чтобы вернуться в состояние легкого опьянения, молча отщипывал от грозди ягоды винограда и отправлял их в рот. Наконец он не выдержал:
– Как считаешь, он бы убил меня?
– Я бы убил, – спокойно ответил Габриэль и, протянув руку, забрал у мага виноградину, но тот этого даже не заметил, поглощенный собственными мыслями.
– Откуда в тебе столько кровожадности? Такое чувство, что тебе нравится убивать!
– Мне нравится убивать, – кивнул Габриэль и добавил, увидев расширенные глаза собеседника: – Мар, как ты думаешь, кто я?
– Ты кукла, которую я создал на Перекрестке и которую Габриэль, настоящий Габриэль, каким-то образом снабдил зачатками разума, – ехидно сказал маг.
– Зачатками разума, говоришь? – Габриэль нехорошо прищурил глаза, и Алмар испугался:
– Эй, я пошутил! Так кто ты?
– Я – Габриэль. Его темная сущность. И не мечтай убить меня, тебе это не по силам.
– А…
«Хотелось бы мне знать, как такое может быть? Кто же тогда настоящий Габриэль, что ему подвластно сотворить такое?»
– Все узнаешь, когда будешь готов. Я здесь, чтобы защитить тебя и научить.
– Научить чему?
– Жить. – Габриэль отпил прямо из горлышка бутылки. – Утром мы уйдем из Сан-Тании. Не волнуйся о брате, он раскается, но впредь будь осторожен. Власть – это обоюдоострое оружие, которое может убить не только жертву, но и палача.
Алмар, задумчиво рассматривавший пятнышко на столешнице, поднял голову. Его золотые глаза были грустными.
– Я всегда считал Тео самым близким мне существом. Мы росли вместе, соперничали за внимание отца, частенько дрались, но никогда я не предавал его и всегда был уверен, что и он не предаст. – Айт замолчал. – Знаешь, когда Госпожа впервые заняла мое тело, она забрала жизни двоих айтов. Мне было всего десять лет… только Тео пожалел меня.
То ли спиртное так подействовало, то ли предательство брата, но Алмара, что называется, прорвало. Никогда еще он никому не рассказывал о своей жизни. О детстве, лишенном матери, об отце, который всегда был сдержан и холоден, о ревности к Владычице, о своих детских страхах и комплексах. Он говорил и говорил, перескакивая через годы и события, иногда подробно, иногда вскользь вспоминая те или иные эпизоды своей недолгой жизни. Он рассказывал о Госпоже, об отце-теббе, о своей первой неудачной любви… А Габриэль молча пил и слушал его с непроницаемым выражением лица, не проронив ни слова. И Алмар был ему за это благодарен, неизвестно, смог бы он продолжить, если бы страж перебил его.
Когда маг замолчал, Габриэль легко перетек в стоячее положение и, протянув руку, погладил айта по щеке, и ничего сексуального в этом жесте не было, так гладят любимую собаку или чужого ребенка. Мимолетная ласка.
– Я хочу видеть Источник.
– Но… тебе нельзя! Источник могут посещать лишь представители королевской семьи и главы храмов!
– Я хочу видеть Источник.
Отчего Алмар не посмел возразить этим ледяным глазам?
Большая странная комната без окон и дверей выглядела так, словно по ней прошел торнадо, случился пожар, а затем произошло наводнение. Везде валялись хаотично разбросанные куски пород, волнистые стены словно деформировались от сильнейших сотрясений, даже воздух был матовым и тяжелым. По стенам пробегали мерцающие искры, иногда они складывались в непонятные символы, иногда группировались в большое яркое пятно, а иногда разбегались по помещению. Сколько раз маг пытался выявить систему в их танце, но никогда не находил ни единой закономерности в этом безумии. Не было ни одного видимого источника света, казалось, что сам воздух светился легким золотом.
Они находились внутри Источника несколько секунд, а Алмар уже ощущал невыносимую боль в каждой клеточке тела. А ведь он посвященный, какую же боль испытывает Габриэль? Маг покосился на невозмутимое лицо телохранителя. Если ему и больно, то визуально это определить было невозможно.
– Я увидел все, что хотел. Мы уходим. – Габриэль повернулся к телепорту.
– Не так быстро. – Голос Владыки раздался из-под потолка, и через мгновение он появился в комнате.
– Владыка. – Алмар склонил голову в поклоне.
Габриэль без интереса следил за пожилым айтом. На Владыке поверх серого костюма был надет длинный, расшитый золотом
