На этом доходы и заканчивались, зато начинались расходы. Содержание замка, включая оклады Гержа и Арама, обходилось в пятьдесят восемь ликов в год. Еще двадцать ликов составлял налог короне. Того, что оставалось, едва хватало, чтобы свести концы с концами.
– Будем проводить реформы, – решительно заявила Летта, потирая уставшие глаза и не обращая внимания на скептически поджавшего губы Арама, – завтра и начнем. Господа, вы свободны, а вас, мистер Икс, я попрошу остаться. – Спасибо советскому кинематографу за эту прекрасную фразу.
– А что делать с Мариком? – уже от двери спросил Герж.
– А что с ним не так? – Летта почувствовала, как краснеет.
– Покушение на честь благородной дамы простолюдином карается смертью через повешение. Пункт двадцать три уложения, – хмуро сообщил колдун.
– Нет, нет! Ни в коем случае! – решительно замотала головой благородная дама и даже стукнула ладонью по столу, чтобы придать своим словам значимости. – Ничего ведь не случилось!
– Если бы случилось, то согласно пункту двадцать три дробь два его следовало бы оскопить и четвертовать, а так только повешение. – Мистер Икс внимательно следил за графиней.
– А мне плевать! – запальчиво воскликнула Летта. – Здесь я решаю, а я его прощаю!
– Нельзя. – Все трое отрицательно покачали головами. – Простишь одного – придется прощать другого, да и сплетни вашей светлости сейчас совершенно не нужны. Если вы, конечно, не собираетесь объявить его своим официальным фаворитом. Только вот в преддверии свадьбы с виконтом Рольфом это плохая идея, – высказал общее мнение Арам.
– Кнут или розги? – внес предложение Герж.
– Кнут, – решил колдун.
Летта, закусив губу, кивнула. В ее душе все кричало и протестовало против этого решения, но она понимала: наказав горничных и пообещав слугам денежное вознаграждение, она показала людям, что править собирается жестко, но справедливо. И теперь за ее минутную слабость будет рассчитываться хороший парень. Подождав, пока Арам выйдет в коридор, она окликнула замешкавшегося Гержа:
– Дядюшка, ты только не бей его в полную силу.
Герж кивнул, с сочувствием глядя на племянницу, и решительно вышел из кабинета.
– Мистер Икс, пожалуйста, полечи ему потом спину. Дура я, да? – спросила Летта у задумчивого колдуна.
– Нет. Просто на ваше сиятельство навалилось слишком много. Я полечу.
– Икс, давай наедине без этих сиятельств обойдемся, – поморщилась юная графиня. – Если тебе так уж необходимо меня как-то величать, можешь обращаться ко мне «госпожа» или просто «Виола». Этого будет вполне достаточно.
– Спасибо за честь. Я хотел бы поговорить о сегодняшнем покушении.
– Ты нашел, кто это был?
– Да.
– Дирка?
– Как ты догадалась?
– Она еще в замке смотрела на меня волком, когда узнала, что Рольф – мой жених, а затем сама упросила герцога отправиться со мной. Она за мной шпионит, правда, я думала, что по заданию герцога, а оказывается, по приказу моего драгоценного женишка.
– Ты ошиблась лишь в одном: Рольф ей ничего не приказывал, это была ее личная инициатива. Она считает, что если тебя не станет, то виконт на ней женится.
– Идиотка. Ты выяснил, кто ее сообщник, что заколдовал зверя?
– Пока нет. Она уперлась и молчит.
– Где она сейчас?
– В тюрьме.
– У нас есть тюрьма? – Летта была неприятно удивлена.
– В подвале, куда ваше сиятельство еще не успело добраться, – ухмыльнулся колдун.
– Я хочу знать, кто еще замешан в покушении. Мы не можем оставить за спиной неизвестного врага. Делай что хочешь, но развяжи ей язык.
Колдун кивнул. А Летта грустно подумала, что еще немного – и весь ее пацифизм, миролюбие и вера в лучшее будут подменены
