Он задремал, склонив голову.
Вскоре из тщательно утрамбованной земли торчала лишь бритая голова Носа. Густо намазав череп брата клеем, Дикий шлепнул сверху коническую белоснежную «шляпку» из плотной резины.
– В нашем полку прибыло, – пробормотал он. – Привет, мухомор вонючий. Ближайший родственник бледной поганки. И хотя внешне ты белый, внутри ты ядовит, как цианистый калий. А еще воняешь, как стоячий носок, и выделяешь слизь. Кажется, все качества, присущие моему брату, отлично отражены в этом «красавце». Ну, прямо наглядное пособие для начинающих ботаников.
Нос хранил молчание, и егерь посветил ему в лицо фонариком. Яркий голубоватый свет блеснул в зрачках глаз мужчины. Дикий протянул руку, надвигая веки на глаза, но они снова задрались, как испорченные жалюзи.
– Я с детства боялся смотреть, как ты спишь, – тихо произнес егерь, не отрывая взгляда от брата. – Ты уже тогда был ненормальным ублюдком. Жаль, что мать не сделала аборт, когда ты зрел в ее утробе, поганец.
Неожиданно рот Носа разъехался в стороны, а глаза расширились. Не ожидая этого, Дикий отпрянул назад и, споткнувшись о лопату, упал на ягодицы. Нос визгливо рассмеялся.
– Что, насрал в фтаны, братифка? Ха-ха-ха! Думал, я сплю?! Фигуфки.
– Урод, – сплюнул Дикий.
Нос снова захихикал, с интересом оглядываясь по сторонам.
– Я так понял, ты меня на полный пансион решил устроить? И кормить, и поить будеф? И уфки фесать?
Несколько секунд егерь с ненавистью смотрел на кривляющегося брата, затем поднялся на ноги.
– Нет, ушки я тебе чесать не стану. Посиди пока здесь, – обронил он. – У нас с тобой будет долгий-долгий разговор.
– И я к нему готов, – подмигнул Нос.
Дикий скрипнул зубами.
Одно из двух. Или у его братца окончательно съехал чердак, или он действительно настолько уверен в своих силах, что вообще перестал чего-либо бояться.
Он включил прожекторы, нажал рубильник, открывающий заслонку вентиляции, и подвал заполнил мерно жужжащий гул. После этого Дикий подошел к широкому стальному ящику, располагавшемуся справа от холодильника, и долго чем-то раздраженно гремел, разбирая инструменты. Когда он вернулся, в одной руке его была электрическая дрель, в другой – удлинитель. За поясом егеря торчал широкий мачете.
Пока он подсоединял дрель к удлинителю, Нос простодушно смотрел на него, задрав голову.
«Глядит, как пес на хозяина», – почему-то подумалось Дикому.
Он нажал на кнопку, и дрель, взвизгнув, пронзительно зажужжала. Сверло поблескивало, вздрагивая в свете прожектора. Он присел на корточки, глядя Носу прямо в глаза.
Игра в гляделки продолжалась недолго. Палец Дикого мягко соскользнул с кнопки, и сверло тут же остановилось.
– Более трех тысяч оборотов в минуту. Но не сейчас, братишка, – усмехнулся егерь, разворачиваясь.
Нос вежливо кивнул, всем своим видом показывая, что всегда готов к продолжению беседы.
Дикий приблизился к мертвому «груздю». Подложив под затылок трупа пустую миску вверх дном, он упер ботинок в его почерневший подбородок. Затем включил дрель и, направив ее в голову «гриба», ловко вогнал сверло в центр черепной коробки. Тут же запахло жженой костью. Увеличивая угол сверла, Дикий расширил отверстие. Убедившись, что дыра получилась нужного размера, он выключил дрель. Вынул наружу сверло, внимательно разглядывая прилипшее к нему вязко-серое вещество.
– Знаешь, для чего это? – спросил он, не оборачиваясь.
– Догадываюсь, – кивнул Нос.
– Вот и хорошо, – почему-то повеселел Дикий. Аккуратно отложив в сторону инструмент, он вынул из-за пояса мачете. Придерживая левой рукой края «шляпки», он тремя точными ударами отсек мужчине голову.
Зажим, обомлев, смотрел на происходящее с раскрытым ртом, запоздало сообразив, что мочевой пузырь его больше не беспокоит – организм все сделал за него.
«Все. Все, нам крышка, – билась в его смертельно уставшем мозгу паника. – Вот и все».
Ноздри зэка уловили запах горелой кости, который с каждой секундой вытесняла вонь разлагающейся плоти.
Между тем егерь аккуратно срезал ножом края «шляпки», приклеенной к отсеченной голове. Закончив работу, Дикий сунул средний палец в просверленное отверстие в черепе, держа голову на весу. Плавно помахивая трофеем, он развернулся лицом к