мире рулетки.
— ???? — Хейлли непонимающе посмотрел на компаньона. Начал хлопать глазами. — Какие, ещё к чертям собачим Марти- увайкеры. Разрази их всех вместе с кишками о палубу! Я просто хочу выиграть много... много и сразу!
— Всё понятно! — странник показательно развел руки в стороны. — Хотя... для получения мизерного шанса... я бы рекомендовал, на первых порах, ознакомиться с правилами игры. Или хотя бы фишки разложить по разным номерам. Там глядишь, и вероятность выигрыша будет выше. А так все деньги спустишь за несколько ходов и уйдешь не солоно хлебавши!
— А вот, не надо меня учить! — непутёвый напарник резко обернулся в сторону Рязанцева и недовольно высказал путнику своё возмущение. Он ударил кулаком по столу, а глаза его яростно блеснули. — Я сам знаю, что мне делать!
— "17", красное, нечетное, низ, — произнесла волшебница с глазами цвета летнего неба. Крупье концом лопатки легонько пододвинула к несчастному влюбленному его выигрыш.
— Не везет в одном, повезет в другом, и в пять раз больше! — радостно оскалился молодой капитан. Он энергично потер ладони. — Верно, всё говорят! Молния и гром мне в печень! Приметам надо верить!
— Ты зачем заложил корабль? — Рязанцев внезапно сменил тему разговора. Он нахмурился. — Тебе, что заняться нечем? А ты подумал о команде, если всё проиграешь? А о нашем общем деле?
— Я хочу стать самым богатым в городе! — как заговоренный не мигая глазами, лепетал зомбированный влюбленный. — Может быть, тогда губернатор отдаст мне Элизабет. Может быть, тогда он поймет, какому славному моряку он отказал. Как он мог разбить наши сердца? Мое... и Элизабет. Я приду с деньгами! Я брошу их в его грязное, толстое лицо! И если он снова откажет... То, я! То, я украду её. Мы сбежим вместе на край земли. Туда где никто не найдет. И будем счастливы!
— Глупый бред влюбленного идиота! — путник закашлялся от глубины идей молодого капитана. — Вас поймают. После чего тебя повесят, а её вернут отцу. Напоследок её страдающую от несбывшейся любви выдадут замуж. И все будут жить в горе и печали. А ты будешь болтаться на какой-нибудь осиновой ветке.
— Джентльмены, делайте ваши ставки, — мягкое напоминание донеслось с противоположной стороны стола.
— Послушай, Бастер! — путник начал активно разубеждать ирландца. — Я тебе обещаю, Элизабет будет твоей! И даже губернатор признает тебя зятем... Но, для этого мы должны четко выполнять пункты подписанного договора. Я со своей стороны делаю все, о чем мы договорились. А ты бросаешься как влюбленный баран на дубовые ворота. Вот результат твоих похождений... — Рязанцев рукой показал в сторону стола с зеленым сукном. — Ты в соплях, Элизабет у отца за забором. А я ищу тебя по всему городу.
— Тысяча ведьм на огненной сковородке! — ирландец "уперся рогами в землю". Он был ужасно бледен, глаза налились кровью. — Тебе не понять! Мы теряем время, выполняя твои дурацкие планы. Её отправят в Европу и я её больше не увижу.
— Попрошу вас делать ставки, джентльмены, — вновь произнесла голубоглазая нимфа.
Хейлли привстал из-за стола и резко двинул всю кучу фишек на красную цифру "25". Сейчас, склонившись над столом, он был похож на хищную птицу. Это сходство еще больше усиливали заостренные скулы и подбородок и чуть перекошенный большой рот.
— Ставки больше не принимаются, — взмах руки чаровницы и шар начал свой стремительный бег в противоположную сторону движения "чертового колеса".
Запах табачного дыма и пота вокруг стола стал невыносимым. Нервное напряжение игроков — тугой клубок алчности, страха и сосредоточенности — достиг предела. Ощущение алкоголя притупилось. В свои права вступили чувства, и эмоции присутствующих. Напряжение буквально нависло над игроками.
Вот "бегунок" замедлился, вот стал прыгать. Еще немного попрыгав, плутишка на мгновение завис, словно колеблясь, в какое из гнезд ему предстоит прыгнуть. Вот в последний раз, словно издеваясь над всеми, он дрогнул и нырнул в зеленую ячейку с цифрой "0".
— "Зироу", "0", зелёное — произнесла девушка. Она мягко обвела взглядом всех игроков за столом. Остановилась на Хейлли. — К сожалению, вы все проиграли. Все фишки уходят в пользу клуба.
По зеленому сукну, которое теперь уже казалось Бастеру не мягким и шершавым, а твердым как камень, и неестественно зеленым, как молодая трава на свежей могиле... безобразная, белокурая гарпия с пронзительно голубыми глазами, будь она трижды проклята, укатила страшной, кривой клюкой все его фишки, надежды... и чувства. Она только, что разбила ему жизнь!!!
Ирландец долго сидел неподвижно, не в силах что-либо произнести. Во рту стояла неприятная горечь, вспотели подмышки, глаза как будто разбухли от напряжения, лоб, нос, щеки горели. Внезапно он осознал, что всё, что было у него, до последнего цента — он всё проиграл! Теперь у него ничего нет. Пустые карманы и ветер в голове.
