– Зачем ты напал на них тогда? Всегда хочу тебя спросить, но забываю.
Ирима старательно вычищала наносы из грязи, навоза и груды костей, которые оставила после себя хищная пара.
Людомар сидел у входа в их новое жилище и внимательно оглядывал окрестности. Свою часть работы он только что завершил. Трупы чудищ были разделаны и разбросаны по лесу, а их кровь старательно выкорчевана с тропы вместе с землей.
Он промолчал на ее вопрос.
– Ответь мне. – Она перестала работать и отерла пот.
– Я не понимаю, что ты спросила.
– Когда я поехала к Черному лесу, а на обратном пути спрятала тебя в телеге.
– Я не нападал.
– Холкуны говорили. – Охотник нахмурился, припоминая и повторил, что ни на кого не нападал. – Ты убил пять холкунов. Зачем?
Сын Прыгуна усиленно вспоминал.
– Нет. Не я убил.
– Сказали, что ты.
– Я убил раньше, но их было больше, и это были не холкуны. Это были четырехрукие.
– Ты убил оридонцев?
Повисла многозначительная пауза.
Ирима стояла, застыв, потом улыбнулась, глядя ему в спину и продолжила шебаршить.
– В тот день, когда ты ждал меня у врат ларга, я поехала в заготовильню и пока ждала очереди, услышала, как холкуны говорили, что на них нападают людомары. Они убивают холкунов. Забирают их тела в Черный лес и поедают.
– Людомары не едят холкунов, – поднял верхнюю губу Сын Прыгуна.
– Ты не ешь, но другие…
– Людомары не едят холкунов. Ни я, ни другие. Продолжай.
– Это не первое нападение. Я много раз слышала про такое. Потому мне было удивительно, когда он так посмотрел на тебя тогда… Помоги мне сдвинуть… В последние луны такие нападения не редкость.
– Нападают не людомары.
– Кто же?
– Я не знаю. Не людомары.
– Почем ты знаешь?
– Я не слышал их запах в Чернолесье. Их там нет уже много снегов.
– Холкунов убивают из Черного леса.
– Это могут быть омкан-хууты, огнезмеи могут быть. Не людомары.
На этом их разговор был прерван движением охотника, призывавшего к тишине. На тропу вышло довольно упитанное животное, похожее на свинью с головой гуся. Через некоторое время его туша лежала перед холкункой.
– Не сливай кровь. Оставь для ааги.
Даже Ирима не знала, что людомар принес с собой целый природный арсенал, состоявший из растений убийц, муравьев скоросшивателей плоти, гигантских москитов, прекрасно обезболивающих раны, и других средств.
– Корми его. Он будет знать тебя и не убьет.
– А ты?
– Ааги знают нас издревле. Мы им как братья. – Он поднялся. – Я пойду к Эсдоларгу.
***
– Паршивые псы. – В лицо ближайшего к Дигальту соседа вонзилась струя слюны, выпущенная существом неизвестной брезду расы, стоявшим перед ними. – Кого мне шлют?! Этими даже тропы не охранишь у замка…
Тот, кто стоял перед ними, походил на олюдя, но черты его лица были тоньше, чем у дремсов, а кожа какого-то странного желто-коричневого цвета. Нос ругавшегося был крючковатый, но не худой, а потому не походил на клюв; глаза слегка навыкате, черные как смоль; большие уши трясли мочками при каждом крике.
