– Понятно.
После того как поставили шатры, Храм хотел меня перенести.
– Ага, сейчас. Я уж как-нибудь сам.
– Сам так сам. Держи, чтобы не простудиться. – Орк протянул мне бутыль.
– Временами кажется, что ты меч можешь оставить, но настойку возьмешь, – перехваченным от крепости спиртного голосом прокомментировал я наличие у него напитка.
– Не преувеличивай. Меч я никогда не забуду. У меня, кроме него и нее, – Храм приподнял бутыль, – ничего и нет.
– А как же Зора?
– Зора не вещь, а из вещей только это. Слезай давай.
Я аккуратно слез с покачивающейся двуколки. Встав на ноги, отпустил бортик. Проанализировав свою способность передвигаться, оценил ее на неудовлетворительно, но с плюсом. То есть идти можно, но очень осторожно.
В шатер вошел сам, хотя Храм для подстраховки и следовал сзади. Взоры отдыхающих сразу перекрестились на мне. Повисло молчание, хотя до этого явно слышались разговоры.
– Чего замолчали, как будто я с того света вернулся?
– Да почти, – ответил Эль, – откачали несколько частей назад. Сердечко никак не хотело стучать, а к вечеру ты уже на ногах.
Я посмотрел на опустившую взгляд Нейлу.
– Сейчас-то жив, – вздохнув, проковылял к любимой.
В шатер заглянула Лейка:
– Нейла, неси крупу и мясо.
– Лейка, позови Саймола, пожалуйста, – попросил орчанку. – если он не занят.
Нейла, выходя из шатра с мешочком крупы и здоровым куском копченого мяса, который мы на халяву прихватили в трактире, чуть не столкнулась с личем.
– Звал, ваше владычество?
– Завязывай стебаться. Ты про Алехара узнавал?
– Они поверхностно знакомы, но братец твой имеет репутацию того еще гуляки. Ничего конкретного, кроме этого, ну и бабник он знатный. Это все, зачем звал?
– Я же не знал, что ты в одно предложение уложишься!
Когда лич подошел к выходу из шатра, полог колыхнулся.
– Нейла! – донесся издали крик Лейки. – Ну где ты?
В душе кольнуло. Но я отогнал подозрения. В конце концов, она не знала, о чем я хочу поговорить с Саймолом – вернее всего, подслушивала из любопытства.
Утром перевязку делала Нейла. Ткань с прилипшей к ней спекшейся кровью пришлось отмачивать, и все равно в нескольких местах кровь пошла снова.
– Жженый, – улыбнулся Эль, – твой меч в коляску положить или ты сегодня верхом?
Нейла гневно глянула на него.
– Нет, ну а что? Мордочка подпалена, лапки тоже…
Нейла взяла в руки палку, лежавшую рядом.
– Ладно, ладно, ухожу. Так что с мечом?
– На верховой поеду.
– Тебе лошадь с подпалинами выбирать?
Палка все-таки отправилась в полет, но Эль ловко ее перехватил.
– Эль! – окликнул я уходящего эльфа. – Пуш не появлялся?
– У Торки спроси. Он вроде как их обоих то ли услышал, то ли унюхал. Рядом где-то.
– В той стороне, – отвлекся на удар сердца от сворачивания шатра Серый и махнул рукой. – Я тоже их запах чувствую.
Нейла не отреагировала, но повязку на второй руке уже так долго не отмачивала, явно торопилась.
– Все, – намазав мазью и перевязав мои руки, облегченно произнесла она, но уходить не спешила.
– У тебя красивые глаза.
Нейла уже меру сидела напротив с грустно-просящим взглядом.
– Нет, – решил я больше не мучить ее. – Поговори с Ниртом, пусть он сходит. А тебя я к этой кошке больше не подпущу.
– А она его не подпустит. У нее плетение на голове, если не снять, что-то плохое будет.
– Объяснить, и подпустит, она же не глупая.
– То есть человека – жалко, а лича – нет. – Поскольку наш разговор проходил в центре сворачиваемого лагеря, Нирт, седлавший своего жеребца метрах в семи от нас, прекрасно все слышал. – А вдруг и правда не подпустит меня?
