– Кто-то за нами наблюдает. Новер чувствует да и я тоже.
– В глубине леса справа, – подтвердил мои догадки Серый. – Вернее всего, несколько. Очень грамотно прячутся, я несколько раз мельком осматривал, но увидеть не могу, а вот чувствовать – тоже чувствую.
– Зверье?
– Не знаю, сложно определить. Когда дальше поедем, видно будет по их действиям.
Отдыхать под чужими взглядами было не очень уютно, и, видимо, не только мне.
– Поедем уже, напрягает, – произнес молчавший всю дорогу Шивак.
– Я согласна, – поддержала его Лейка. – Отстанут, потом отдохнем.
Я мысленно попросил Новера незаметно отделиться от нас и обойти соглядатаев со спины.
– Нет, отдыхаем еще немного, Новер смотрит.
Минуты, то есть меры, тянулись очень долго, нет ничего хуже… Наконец я получил весть. Картинка показывала наблюдателей сзади, но по острым ушам и заплетенным оригинальным образом косам можно было догадаться, что это два эльфенка, вернее, очень молоденькие эльфийки, сидевшие на дереве.
– Эль, пойдем со мной.
Эльф молча встал и расчехлил лук.
– Мне кажется, что не понадобится, но кто его знает.
Мы направились в сторону наблюдателей.
– Что там? – когда мы немного отошли от стоянки, спросил Эль.
– Двое детей. Твои сородичи.
Эля словно подменили. Куда делись его равнодушие и легкое высокомерие, он превратился в загнанного щенка.
– Я не пойду.
– Почему? – удивился я.
– Ты не понимаешь наших обычаев. Я не могу. – Он остановился.
– Эль, вот совсем не та ситуация, чтобы ерепениться. – Мне тоже пришлось остановиться. – У меня в лесу за ними хасан. Позволь напомнить, может, вы и считаете его пушистым комком, но это зверь, и зверь со своим мнением и характером. Ваши дети сейчас с луками, если ему угрожает опасность… Больше у нас эльфов нет. Ты более предрасположишь их к доверию, чем человек.
– Они не нападут на хасана, думаю, что он тоже. А мне нельзя.
– Эль, изъяснись точнее!
– Я изгнанный. Это у вас, людей, какое-либо слово или… не знаю, звание может быть просто звуком. У эльфов изгнанный – это… отребье, отброс, тварь, в которую может плюнуть даже ребенок.
– Откуда они узнают?
– У меня аура изменена, – хмуро произнес ушастый.
– Слушай, плевал я на ваши законы, надо будет, выдеру зверенышей, а сейчас пойдем. – Я молча развернулся и зашагал, прислушиваясь к шагам сзади.
На душе стало легко – Эль шагал следом.
Дети замерли. Я вел эльфа не прямо на них, а слегка в сторону. Поравнявшись с деревом, на котором они сидели, остановился примерно в ста локтях от него и активировал «щит» жезла, поскольку получил сигнал от Новера, что в нас целятся.
– Мы знаем, что вы на дереве!
Сказал я, видимо, не особо подумав, поскольку две стрелы тут же попытались пробить «щит», причем в точности стрелкам нельзя было отказать, я даже рефлекторно дернул головой в сторону. Стрела упала, немного не долетев до меня.
– Не надо больше, мы не причиним вам вреда.
Мы кубарем слетели вниз и рванули в разные стороны. «Разумно», – успел подумать я. Один из них замер перед мордой оскалившегося хасана.
– Положи лук.
Эльфийка бросила лук, прижалась к дереву и выхватила короткий меч, скорее даже, длинный кинжал. Слегка темноватое лицо ребенка лет девяти было довольно миловидным. Эль что-то певуче стал говорить ей. Спустя какое-то время она ответила. Во время ее недолгой речи взгляд невольно зацепился за слегка удлинненные клыки.
– Просит отпустить его, если мы не хотим причинить зла, – перевел мне Эль.
– Это он?
– Да.
У напряженного зверька гневно сверкнули глаза.
– Я так понимаю, что ты знаешь исварский?
Он что-то ответил. Эль хотел перевести, но я остановил его рукой.
