понятно, почему их не любят.
– Не трать время, – тихо произнёс киборг, догадавшись о моих мыслях. – Его здесь нет. Но он скоро будет.
– Тебе видней. Скажешь, когда он появится.
Принесли заказанный обед. Официант угодливо поклонился:
– Ещё что-то?
– Если понадобишься, мы тебя позовём.
– Приятного аппетита, господа, и, – тут он поклонился Данаре, – и дама.
Есть хотелось со страшной силой. В последние дни я привык питаться консервированной дрянью, а тут всё готовенькое, с пылу с жару. Ароматное, источающее сок… Язык проглотить можно!
Прежде чем команда дружно заработала челюстями, я поднял тост в память погибшего Тараса. Ради исключения сегодня мы позволили себе по пятьдесят граммов медовухи.
– Помянем товарища! Не чокаясь!
Мы поднялись.
Здесь часто происходили подобные сцены, и никто не обратил на нас внимания. Многим довелось потерять друзей и родственников.
По старому русскому обычаю поставили рюмку водки, накрытую кусочком хлеба.
В гнетущей тишине заработали вилками и ложками. Потом, наверное, заработала медовуха, а может, проснулось обыкновенное человеческое желание отбросить мысли о плохом, переключиться на что-то другое. Прозвучала первая штука, за ней вторая. Обстановка всё меньше стала напоминать похоронную. Мы разговорились.
Я с удовольствием наблюдал за раскрасневшейся Данарой, мысленно одевая её в роскошное длинное платье, изменяя причёску и представляя, каким мог бы быть макияж: ярким, но не вульгарным. Конечно, и без него любимая – красотка хоть куда! Но ведь в красоте тоже нет пределов. Вряд ли в этом мире когда-нибудь появится профессия стилиста или модельера. Она умерла вместе с той безмятежной жизнью, которую мы не ценили. Как всегда: потерявши – плачем.
– Игорь, ты просил предупредить. Это он, – сказал киборг, когда на пороге появился высокий мужчина в советском армейском плаще-палатке с прорезями для рукавов.
– Уверен? – спросил я.
– Да. Это связной. Сейчас увидишь.
Высокий осмотрелся и направился к нам. Сел без приглашения и, с ходу определив киборга, вполголоса произнёс:
– Я от госпожи. Она велела провести тебя к ней.
– Вообще-то я не один.
– Она знает. Твои друзья могут идти с нами. Пусть ничего не боятся. Госпожа гарантирует им полную безопасность.
– Понял, – рассудительно кивнул киборг. – Мы спешим?
Связной пожал плечами:
– Госпожа ничего не говорила на этот счёт. Можете не торопиться.
– Отлично. Тогда мы поедим. Если хочешь – присоединяйся. Мы угощаем.
– Благодарю, я сыт, – произнёс высокий.
Дальнейший обед прошёл скомканно, мы быстро перекусили и, расплатившись (в ход пошли некоторые «ништяки», захваченные с «Амата»), покинули заведение.
Бабулька в оружейке внимательно оглядела наши жетоны, разве что на зуб их не попробовала, опасаясь подделки, но всё же вернула нашу амуницию. В качестве чаевых я дал ей патрон от «калашникова».
Ямы направились к «Тайфуну», однако связной отрицательно покачал головой:
– Не надо техники. Госпожа её не любит.
– Ну, не любит так не любит. Далеко идти?
– Нет. Полчаса ходьбы в среднем темпе. Это ведь не обременит вас?
– Полчаса сдюжим, – заверил я.
– Тогда идите за мной. Я чувствую волнение госпожи. Ей хочется увидеть вас. Давайте ускорим шаг.
Меня напрягало то, что высокий постоянно называл несостоявшуюся королеву людов госпожой. Вряд ли это проистекало от безмерного уважения. Налицо какой-то хитрый мозговой выверт. Мужика запрограммировали на определённую линию поведения. Другими словами, посадили на поводок, и длина его, равно как и степени свободы, контролируются девушкой-людом. Захочу – отпущу гулять, захочу – посажу у ног и заставлю вилять хвостом.
Только сейчас я в полной мере осознал, на что мы идём. Что, если вместо блока нам привьют рабское подчинение, и мы окажемся на побегушках у этой… госпожи?!
– Слушай, Сержант, может, ну его, а? – обратился я к кио.
– Поздно, – пробурчал тот.
Не удивлюсь, если его терзали схожие мысли.
Высокий остановился, заставив замереть всю нашу компанию.
