будет «нет».
– Откуда ж мне тебя помнить? – Он удивился. – Мы не виделись никогда!
– Совсем никогда?
– Да где же могли? Я в ваших краях в первый раз, ты ведь тоже из дому не выезжала…
– Но… может… – Она сама стеснялась того, что хотела сказать. – Во сне…
Велебор хотел рассмеяться, но из вежливости поднял ладонь ко рту и погасил усмешку.
– Нет. Не было мне такого счастья, чтобы тебя во сне видеть. Разве что… другой кто видел.
– Кто?! – встрепенулась Младина.
– Кое-кто. – Велебор засмеялся. – Вынь да положь ему невесту, у которой такой пояс…
– Да ты… – она укрепилась в своей догадке, – ты для себя меня высватал или для другого кого?
– Просили отыскать тебя… хорошие люди, – сознался Велебор. – Такие, кому мой род многим обязан. Они и пояс привезли. Вот, говорят, у какой девки такой же будет, та и нужна.
При этой вести Младина испытала скорее облегчение, чем разочарование. О том, что вместе с рукой Велебора ускользает смолянский стол, она даже не вспомнила. Ей нужен был только Хорт, и в словах Велебора она увидела обещание этой встречи.
– А почему я… нужна им? – с замиранием сердца спросила она.
– В точности я не знаю. Вроде говорили, что ты давно обручена была… Но… там такие люди… – Велебор скорчил многозначительную рожу, – что им много вопросов задавать не с руки. Но ты не бойся! Это люди добрые. Они моего отца и мать от гибели спасли.
– Но когда же я увижу его… жениха моего?
– Да скоро уже все узнаешь. Сейчас до Верховражья два перехода, потом на Угру. А от устья Жижалы по Угре всего переход – там тебе и Селиборль. В Селиборле они ждать тебя обещали.
– Кто – они?
Перед мысленным взором Младины мелькнуло лицо Хорта, и тут же – несколько смутных фигур, виденных в рассветных сумерках заснеженного леса.
– Там все узнаешь. – Велебор явно не хотел продолжать эту беседу. – Я свое дело сделал, невесту нашел, а там пусть эти угренские сами разбираются…
Они ехали еще несколько дней, но Младине казалось, что путь их продолжается бесконечно долго. Чем-то это напоминало ей путешествия в Навь. Разница вроде бы значительная: там она за краткие мгновения видела разные дива, а теперь за целые дни не наблюдала ничего, кроме заснеженных рек и лесов, точно таких же, как дома, – и тем не менее сходство для нее было. С каждым шагом она все дальше уходила от привычного и все яснее осознавала, что назад дороги не будет. Плененный дух-подсадка хранился у нее в берестяном коробке, и она когда угодно могла приказать вновь сделать ей «коня» из любого бревна и перевезти назад на Сежу. Но реку судьбы не остановить. Недаром ей посылаются эти удивительные встречи с Хортом. Ее влечет вперед, она уже не сможет жить как прежде – ни дочерью Заломичей, ни невесткой Леденичей, ни даже наследницей волхвиты Угляны.
Но кем она должна стать?
Последний день пути затянулся: шел снег, дул встречный ветер, обоз медленно пробирался по руслу Угры. Здесь, как уже знала Младина, обитало племя угрян, младшее ответвление кривичей, возглавляемое собственным князем.
– Как его зовут? – спросила она у Велебора на последней стоянке, когда зашла речь о хозяине здешних мест.
– Лютомер, – ответил тот, странно на нее посмотрев. – Вершиславов сын.
Кажется, когда-то она уже слышала это имя, но не помнила, когда и от кого. Из разговоров дружины Младина знала, что по угрянским землям гощенье не ходит: там собирает дары местный князь, а положенную для старшего князя долю привозит в город Селиборль на верхней Угре. Туда они сейчас и ехали. Велебор хотел непременно добраться сегодня, поэтому не стал останавливаться в последней веси, которую миновали засветло.
– Доедем! – подбадривал он Младину, которая поглядывала на него, сидевшего верхом, из своего шалашика на санях. – Тебя там ждут-дожидаются, все глаза проглядели!
И у Младины замирало сердце при мысли, кто именно там ее ждет. Она даже не решалась задавать Велебору вопросы. Но все крепла надежда, что это он, ее Хорт. Неужели еще до ночи она увидит его наяву? Когда они наконец доберутся до Селиборля, он выйдет встречать обоз, сам высадит ее из этих саней, и потом они никогда уже не расстанутся! И сейчас, пока она с тоской и нетерпением смотрит на заснеженные елки вдоль Угры, он ждет ее, глядит на дорогу с заборола, поднимает глаза к небу, и мелкий снег садится на его русые кудри… Вот этот самый снег, который она ловит подставленной варежкой. Хорт уже близко.
Время до вечера казалось длинным, словно целый год. Ощущение томительной пустоты мучило, как голод или жажда. Ну, скорее!
Они приехали еще засветло. Младина даже не поверила, увидев, что обоз сворачивает с реки на хорошо накатанный санный путь на берегу, а это означало, что город близко.
– Вон там! – Велебор, которому с коня было лучше видно, указал плетью.
