печь с лавкой позади нее. – Помоги, матушка! Не оставь советом, научи беду избыть!
– Не я тебе помогу, но отведу к тем, кто поможет. Ступай за мной!
Велезора встала из-за стола и протянула Младине руку. Та робко подала свою и последовала за гостьей к двери. И с каждым шагом пол избы под ногами таял, делался все более зыбким. Велезора толкнула дверь и шагнула через порог; Младина видела, что на самом деле дверь осталась закрытой и гостья шагнула сквозь нее, но одновременно увидела свободный проход на месте двери. И тут же внутри нее словно раскрылся легкий пузырь и потянул наружу. Не успев сообразить, что уже вышла не из избы, а из тела и следует за проводницей только духом, она шагнула в темноту…
И сразу увидела впереди огонь. Три лучины горели во тьме: две напротив друг друга, третья между ними, чуть впереди. Каждая освещала лавку и женскую фигуру на ней. Позади женщин угадывались стены, увешанные длинными вышитыми рушниками.
Младина застыла, пытаясь разглядеть все это и понять, где, перед кем она оказалась. Взгляд сразу привлекла та женщина, что сидела напротив нее: средних лет, с веретеном, на которое она мотала нитку, прибегавшую со стороны. С первого взгляда Младине показалось, что это и есть Велезора, но тут же она с трепетом узнала черты лунной женщины.
Скользя по нитке, взгляд ушел ко второй пряхе – старухе с морщинистым лицом, но удивительно статной и красивой для таких лет. И в ее лице Младина уловила знакомое сходство, да так, что растерялась – это точно была Велезора, но только лет на тридцать старше.
А когда она перевела глаза к скамье напротив старухи, то и вовсе ахнула. Там сидела, сложив руки на коленях, девушка с длинной косой. И ее лицо было Младине знакомо, но теперь уже она знала почему. Это же ее собственное лицо – то самое, которое она видела отраженным в воде. Или скорее то, каким она хотела бы себя видеть. Сидящая девушка очень походила на нее, но была еще красивее: ее волосы отливали золотом солнечных лучей, весь облик источал величавость и при этом приветливость, будто у самой Солнцевой Девы. Младина подумала мельком: такой каждая девушка выглядит в глазах того, кто ее любит…
– Будь цела, дочка! – сказала женщина в середине.
Старуха приветливо кивнула, девушка улыбнулась. Младина поклонилась по очереди всем трем и пробормотала:
– Здравствуйте, матушки…
Как обратиться к девушке, она не знала и лишь бросила на нее еще один взгляд. В отличие от прядущих старших, та ничего не делала, но Младина заметила рядом с ней на скамье какое-то блестящее орудие – нож, что ли?
– Подойди поближе, не бойся, – с дружелюбным любопытством глядя на нее, пригласила старуха.
Младина сделала еще пару шагов и остановилась на границе света от лучин. С ее стороны никакой лучины не было, и она стояла в единственной вершине четырехугольника, погруженной во тьму. Как Марена, Мать Темноты, перед Ладой, Лелей и Макошью.
– Вот и снова сблизились наши пути, – продолжала женщина с веретеном. – Я знаю тебя, но ты меня не знаешь: когда мы виделись, тебе было от роду два месяца. Я тебе не мать, но кровное родство между нами близкое. Вот это – твоя бабка по отцу, а это – сестра. – Она по очереди показала на двух других. – На твою мать проклятье наложили, и нацелилось оно на ее первого ребенка. Это оказалась ты. И она, чтобы спасти тебя, попросила дать тебе другую судьбу. Я тебя волчьей шкуркой обернула и в темный лес унесла. Вырастили тебя там, где никто рода твоего не знал, и сама ты не знала. Оттого и проклятье Чернавино с пути сбилось, след потеряло. Но есть еще одно. У отца твоего был сводный брат. Он и сейчас еще жив, хоть себе и не принадлежит. Двадцать лет назад завладел им подсадной дух и много зла сотворить заставил. Тот человек, Хвалис, разбои чинит, людей губит, а душами их своего духа подсадного питает. И теперь он совсем близко от тебя. Он – вожак тех людей, что разорили Глуховичей. А ваша волость на них ратью идти собралась. Но если убить Хвалиса, то дух подсадной выскочит из него и завладеет первым, кто будет рядом. Он попытается взять тебя, потому что в тебе почует сильную княжескую кровь. Но если тобой он завладеет, то дух твой погубит и пожрет, и не будет ему пути ни в Навь, ни в Явь, а только в Бездну…
Младина слушала, похолодев. Она узнавала слишком много сразу: ей дали ответы почти на все вопросы, которые так давно ее мучили. Сейчас, когда она стояла на краю пропасти! Но как она могла знать, что за ужас ждет ее в разоренной веси Глуховичей?
– Но мы-то не пугать тебя позвали, а помогать! – улыбнулась ей старуха. – И на подсадку управа найдется. Совьем мы тебе плеть не плеть, сеть не сеть, а узду для коня, пекельного огня.
И запела:
подхватили две другие пряхи.
