разнесся ужасный, как вопль баньши, предвещающий смерть скрежет. Это подлетевший к «Адскому псу» щегольской серый корабль столкнулся наконец с горящим судном капитана Мертвый Глаз. Стоя на рее грот-мачты, Уитли взглянула вниз. Борта столкнувшихся кораблей скрипели, терлись друг о друга, с них летели куски отщепившейся обшивки. Некоторые матросы на палубах обоих столкнувшихся судов от удара попадали с ног, с идущего на абордаж корабля полетели канаты, протянулись крючья – они хватали, удерживали мачты и планшири «Адского пса», притягивали к себе, а второе и третье пиратские судна тем временем подходили все ближе и ближе. Сердце Уитли затрепетало от радости, когда она увидела, что матросы с «Мальстрема» готовятся к высадке на палубу «Пса».
Уитли дошла по рее до мачты, и оттуда по вантам забралась еще выше – и дальше – от царившего внизу ада.
Вспыхнувший в трюме огонь быстро распространялся по всему судну, и этот пожар был ее рук делом. Экипаж «Адского пса» сорвал крышку с огромного, принайтовленного к палубе прямо под грот-мачтой контейнера – обнажились штабели серебряного оружия, которое корабль вез в Хайклифф. Матросы расхватывали украшенные серебряными рунами мечи, готовясь дать отпор нападающим – кем бы они ни были, людьми или оборотнями. Хотя Вега оставался сейчас узником плавучей крепости Кракена, на борту «Мальстрема» могли оказаться его друзья, такие же смертельно опасные, как он сам, верлорды.
Девушка-медведица взобралась на следующую рею, ухватилась за деревянные перекладины, по которым можно было подняться выше по вантам и отсидеться там невидимой для всех, в безопасности. Трансформироваться с надетой Мертвым Глазом на ее шею серебряной цепью Уитли не могла, приходилось сдерживать своего Зверя внутри. Выскочив из трюма, она добиралась до грот-мачты тайком, прячась в тени. Занявшееся в капитанской кабине пламя тем временем вырвалось наружу, быстро охватило корму «Адского пса», а «Мальстрем» и два других судна, заметив огонь, бросились за ним в погоню. К тому времени, когда Уитли только-только начинала взбираться на мачту, корабль Веги уже открыл огонь по «Адскому псу», тот ударил в ответ по «Мальстрему» из своих пушек, над волнами поплыли густые клубы порохового дыма. Уитли выжидала удобный момент, она готова была даже прыгнуть в море и попробовать добраться до «Мальстрема» вплавь. Да, при этом был риск утонуть, но девушка решила, что лучше погибнуть в море, чем умереть на борту «Адского пса» – это почти так же мерзко, как стать женой Акулы-Молота.
Стоит подумать о черте, он к тебе и явится – с грохотом поднялась крышка кормового люка, и на палубе появилась грузная фигура лорда-акулы, окутанная плотным облаком черного дыма. Уитли замерла, уставилась остановившимися глазами на капитана: Мертвый Глаз тряс головой, дымилась его серая, покрытая волдырями от ожогов кожа.
Своими черными глазками-пуговками Мертвый Глаз что-то высматривал, не обращая внимания на разгоравшуюся на палубе схватку. Пираты с «Мальстрема» уже высадились на борт «Адского пса», скрестили свои сабли с его защитниками. Со страшным грохотом корабли вновь столкнулись друг с другом, «Адский пес» круто завалился на левый борт, матросы кеглями повалились на палубу. Уитли едва не сорвалась вниз и невольно вскрикнула, судорожно вцепилась руками в ванты, беспомощно взмахнула в воздухе ногами – затем «Адский пес» выровнялся, стали видны пробоины и вмятины на борту в том месте, куда его ударил «Мальстрем». Уитли взглянула вниз и поняла, что Мертвый Глаз заметил ее.
Уитли нащупала ногами ванты, полезла по ним вверх, а Мертвый Глаз уже спешил к грот-мачте, пробираясь по палубе своего охваченного пламенем корабля. Встречавшихся ему на пути матросов Мертвый Глаз убивал походя, не разбирая, кто перед ним – свой или чужой, шел, оставляя за собой широкий кровавый след. Дошел до основания грот- мачты, взялся за ванты – Уитли тем временем взбиралась все выше, чувствуя, как горят огнем ее мышцы, как слабеет с каждой секундой отвыкшее за последнее время от физических нагрузок тело.
Добравшись до реи верхнего косого паруса – топселя, Уитли села на нее верхом, посмотрела вниз и почувствовала холодок под сердцем, когда увидела, что Мертвый Глаз уже лезет вверх по мачте. Лорд-акула поднимался вверх легко, уверенно, с ловкостью бывалого моряка. Уитли моряком не была, тем более бывалым. Качающаяся рея казалась ей слишком опасной, ванты с их перекладинами были надежнее, понятнее, на них она чувствовала себя почти так же привычно, как на качающихся подвесных мостках, которыми увешаны все ветки Великого Дуба в ее родном Брекенхольме.
Ухватившись за свисающий фал, Уитли заставила себя подняться на ноги. Она двинулась вдоль реи, но, еще не дойдя до ее конца, увидела впившуюся в мачту серую когтистую руку.
– Стойте на месте!
Уитли стремительно обернулась, не совсем понимая, откуда донесся голос: он совершенно точно не принадлежал Мертвому Глазу, в этом она была уверена на сто процентов.
– Мы идем к вам!
Уитли посмотрела в сторону правого борта «Мальстрема» и увидела, как два человека пробираются по своей бизань-мачте, перепутавшейся от удара снастями и парусами с грот-мачтой «Адского пса». Один – пожилой, с остренькой козлиной седой бородкой и закрученными вверх усами; второй, рядом с ним, – намного моложе, с обвязанной платком головой и с зажатой в зубах саблей. Держась руками за канат, молодой спрыгнул со своей бизань-мачты, пролетел по воздуху и опустился на рею возле грот-мачты «Адского пса». К этому времени Мертвый Глаз уже успел пройти до середины реи и оказался сейчас между Уитли и молодым пиратом.
Лорд-акула повернулся, моргнул своими черными глазками-буравчиками, изобразил что-то вроде ухмылки на своих уродливых, вывернутых наружу губах.
– Спешишь на встречу с Сошей, парень?
Молодой пират вытащил изо рта саблю и осторожно двинулся по рее.
– О себе лучше позаботься, Мертвый Глаз, – ответил он слегка охрипшим от страха голосом.
– Прошу вас, назад! – вскрикнула Уитли. – Назад! Это же монстр!
Не обращая внимания на мольбы Уитли, молодой человек приближался к Мертвому Глазу.
– Подождите меня, Хоб! – крикнул пожилой пират с «Мальстрема», хватаясь рукой за веревку, чтобы перепрыгнуть с мачты на мачту, но молодой не остановился.
