Дрю уже догадался о том, что будет дальше, и передернулся, подумав о том, какую роль сыграла Пантера в судьбе Табу.
– Я помогла Ониксу устроить инсценировку. По нашей версии, Оникс был со мной, когда мы услышали крики. Затем я побежала звать дворцовую стражу, а Оникс отправился узнать, что там происходит, и увидел, как Табу и Чанг дерутся друг с другом, катаясь по полу. Оникс бросился вперед, чтобы разнять дерущихся, оторвал тигрицу от гепарда, но юноша уже испускал свой последний вздох, а Табу набросилась теперь на Оникса и несколько раз его ударила. Именно так мы все рассказали пришедшей со мной страже и придворным. Табу взяли под стражу и посадили за решетку. Мой отец, верховный лорд Оба, требовал для Табу смертной казни, указывая на то, что она не в своем уме и потому представляет опасность для всех окружающих, включая саму себя. Табу умоляла пощадить ее, говорила о том, что совершенно не помнит событий той ночи. Возможно, так оно и было. Лично я ничуть не сомневаюсь в том, что юная тигрица получила от рук моего брата серьезную физическую и душевную травму. Табу отрицала то, что могла причинить какой-то вред Чангу, клялась, что любила его, но разве могла она убедить кого-нибудь из старейшин? Всем было известно, что Табу – неуправляемая девчонка с отвратительным характером и, скорее всего, слегка не в своем уме. Так кому охотнее поверили бы старейшины – ей или юному, но уже имеющему многочисленные боевые награды герою войны, как вы думаете? Вот так-то. Верховный лорд Тигара просил суд смягчить смертный приговор его внучке. В итоге окончательное решение попросили принять верховного лорда Леона, он был отцом Леопольда и самым старым на тот момент верлордом во всем Басте. Замечу, что Леон уже тогда возлагал большие надежды на моего брата и считался с его мнением. Короче говоря, по совету моего отца и Оникса старый Леон согласился смягчить смертный приговор Табу. Юную тигрицу лишили всех ее титулов, привилегий, имущества и отдали в дар лордам-ящерицам со Скории с тем, чтобы Табу закончила свою жизнь на арене Печи. Представители всех кошачьих родов презирали Табу, ее преступление несмываемым позорным пятном легло на все семейство Тигров.
Опал замолчала, постояла, покачиваясь с пятки на носок, глядя то на Дрю, то на Вегу. Затем подняла вверх свои сжатые в кулак руки, позвенела цепями, закрыла полные слез глаза и тихо закончила:
– Вот, собственно, и вся история Табу. Печальная история.
Глава 8
Нераскрытый талант
– Пора, милорд.
Гектор оторвался от книги, которую читал. В дверях библиотеки стоял Ринглин, было заметно, что он как никогда взволнован и нервничает. Лорд-кабан, поморщившись, неохотно захлопнул толстый том, при этом с обложки поднялось облачко пыли. Боль в груди Гектора постоянно напоминала ему о том, как много зла он совершил в последнее время, как далеко свернул с правильного пути. Его долг – лечить больных и придумывать собственные лекарства, но он совершенно забросил занятия медициной. Быть может, герцогиня Фрейя простит Гектора, когда он освободит ее, и даже сумеет ему помочь.
– Они все ушли? – спросил Гектор, вставая и неуверенной походкой ковыляя к двери.
– Я оставил Айбела в тот момент, когда он сопровождал последних выпущенных из камер заключенных, – ответил лорду-кабану его телохранитель. – Когда они поняли, что оказались на свободе, шахтеры и кузнецы с готовностью согласились указывать проложенный под горой путь. Я бы даже сказал, были счастливы сделать это. Группу возглавляют Карвер и Манфред. Леди Бетвин тоже с ними.
На Ринглине был плотный шерстяной плащ, за плечами – походный мешок.
– Если вы не передумали, вам тоже пора в дорогу, – добавил Ринглин.
– Ты хороший парень, Ринглин, – сказал Гектор, прикасаясь к предплечью телохранителя своей левой, затянутой в перчатку, рукой. – А ведь когда мы впервые встретились с тобой, я считал тебя хладнокровным убийцей.
– Я и сейчас остался таким же, милорд, просто, как говорится, всему свое время и место.
– Скажи, ты действительно считаешь, что мы сейчас поступаем правильно? – прошептал Гектор, задерживаясь возле двери. – Мы приняли верное решение, а?
– Принимать решения – это по вашей части, Гектор, – ответил Ринглин, на минуту отбросив формальности вроде «ваша милость». – А я всего лишь ваш телохранитель. Моя работа – делать все, что вы мне прикажете, и следовать за вами, куда бы вы ни пошли.
– Значит, ты предан мне лишь до тех пор, пока я плачу тебе? – вздохнул Гектор.
– Не совсем так. Ваш брат тоже платил нам, но я не могу сказать, что был предан этому вечно пьяному дураку. Я люблю вас, Гектор. И это я впервые могу сказать о хозяине, которому служу. А еще я уважаю вас за то, что вы нашли в себе силы начать свою жизнь с чистого листа и сделали это сейчас, когда весь мир катится в тартарары.
– Ты льстишь мне, Ринглин, – покачал головой Гектор, выходя в коридор, и добавил, усмехнувшись: – Или намекаешь на прибавку к жалованью?
– Неужели вы действительно думаете, что я все делаю исключительно ради денег? – хмыкнул в ответ телохранитель. – В таком случае покажите мне местечко, где я мог бы сейчас с толком потратить свое золотишко. Затрудняетесь, а? Вот то-то же. В наше время деньги мало чего стоят, как и жизнь.
– Мне нужно еще кое-что сделать, прежде чем мы уйдем, Ринглин, – сказал Гектор, пока они вдвоем шагали по коридору. – Я должен освободить угров от данной ими присяги и позволить им возвратиться к себе на родину. Два Топора охраняет герцогиню Фрейю. Я отдам ему свой последний приказ, потом заберем тело королевы и тогда сможем отправиться догонять остальных.
– А что, если Два Топора захочет забрать Айсгарден себе, вы же этого знать не можете? – спросил Ринглин и поддержал Гектора под локоть, когда тот споткнулся на покатом полу.
– Нет, – твердо ответил Гектор. – Конечно, он со своими товарищами мог бы убить столько людей Ворона, сколько нужно, чтобы захватить город, но Айсгарден принадлежит Белым Медведям, и я намерен снова вернуть его законным хозяевам.
