На ковре билась жесткая сеть, вся в побелке. Она тряслась, она вздымалась пузырем, из-под нее несся вой.
«Серебро! – потрясенно понял Дик. – Серебряная сеть!»
Сеор Дэмиано пал на четвереньки и пополз вокруг упавшей с потолка сети. Он подтыкал ее края под бьющегося демона, как заботливая мать подтыкает одеяльце под ребенка.
– Я знал… – бормотал он бессвязно, – я готовился… я…
Он вскочил на ноги, метнулся к столу, схватил большую бутыль чернил и вновь пополз по ковру вокруг пленника. Зубами выдернул пробку, плеснул чернил на руку и пальцами принялся выводить на светлой шерсти ковра причудливые знаки.
– Я готовился!.. – визгливо выкрикивал он. – Я ждал!.. Рано или поздно… во всех комнатах, под слоем побелки… и шнур! Будешь тут сидеть… пока…
Дик поднялся со стула – и даже не заметил, что ноги его послушались. Он не сделал попытки бежать, завороженно глядя, как под измазанными руками сеора Дэмиано возникал круг чародейных письмен.
– Думал, сможешь меня взять? – вопил хозяин. – Я нашел в книгах… я узнал…
Круг замкнулся. Но сеор Дэмиано продолжал стоять на четвереньках. Полупустая бутыль чернил завершала ряд темных каракулей, как точка завершает фразу.
Демон бился и выл. А его враг, успокаиваясь, старался восстановить дыхание.
– Попался, тварь колдовская? – выговорил он наконец с тяжелой злобой. – Долго я об этом мечтал. Буду держать тебя в круге, пока не согласишься переписать договор…
Сеор Дэмиано закашлялся: наглотался побелки. Но даже сквозь кашель закончил:
– Будешь… служить мне… как раб…
Демон на мгновение затих, а потом разразился таким ревом, что содрогнулись стены.
– Не будешь, да? – издевательски процедил сеор Дэмиано. – Так трепыхайся, мучайся. Растворишь эту сетку – я другую принесу.
Бенц сверху вниз глянул на сеора Дэмиано. Тот, стоя на четвереньках, похож был на жуткого паука. Лысина блестела, испачканные в чернилах пальцы нервно елозили по засыпанному побелкой ковру. Черные знаки казались решеткой, и книготорговец глядел сквозь эту решетку, словно видел за нею зверя.
Дик вспомнил, как был пленником этого мерзавца. А если бы стены его темницы были раскаленными и мучили его каждое мгновение?..
Тут крики демона оборвались. И в невыносимой тишине раздался стон. Тихий, полный муки и такой человеческий, что Дик не выдержал.
Со всего маху он двинул ногой по мерзкому существу – там, внизу. Угодил в бок, да так крепко, что хозяин взвыл и опрокинулся на бок.
А Дик, даже не подумав, опасно ли совать руку в колдовской круг, нагнулся и схватил край сети. Он ожидал, что серебро будет раскаленным, но металл оледенил пальцы. Дик выдернул сеть из круга и отшвырнул прочь.
– Что ты делаешь?! – в гневе и ужасе возопил сеор Дэмиано.
Он поднялся на ноги и кинулся мимо Дика к столу.
Пистолет!
Бенц, разгибаясь, повернулся, чтобы перехватить врага, – и ненароком задел ногой бутыль с чернилами. Та опрокинулась.
Остатки черной жидкости выплеснулись на ковер, залив два извилистых знака.
– Не-ет! – закричал в панике сеор Дэмиано. – Что ты натворил, идиот!
Он схватил со стола пистолет, направил его на Дика…
И застыл.
Над чернильной кляксой поползла струйка грязно-серого тумана. Она скользнула меж Диком и хозяином дома. Те глядели, словно завороженные, как растет в воздухе тяжелый, плотный, пульсирующий ком – точно дым из трубы.
Демону тяжело дался короткий плен. Искры были уже не золотистыми, а красными, они дергались в такт содроганиям облака.
Зазвучал голос, беспощадный, как время:
– Дэмиано диль Рокреди, позволишь ли ты мне войти?
– Нет! – завопил хозяин. – Нельзя, нет!
– Дэмиано диль Рокреди, ты скрепил свое согласие письменным договором, и в силу этого договора я – вхожу!
И разом исчезло дымное, грязное облако в воздухе.
Сеор Дэмиано озадаченно посмотрел на пистолет в своих руках. Небрежно бросил его на стол. Закинул руки за голову и молодо, ликующе рассмеялся.
«Ходу отсюда, ходу…» – подумал Бенц.
Он нагнулся за шпагой – и этим движением привлек внимание демона.
– На кого мы оба сейчас похожи… – счастливым голосом сказал тот.
– На двух сумасшедших, которые вырядились снеговиками, – хмуро отозвался Дик, глядя на свой камзол, некогда бывший черным, а теперь густо покрытый побелкой.
Внезапно демон посерьезнел.
– Юноша, – спросил он негромко, – зачем вы это сделали? Почему выпустили меня?
