боцман тревожно воскликнул:
– Капитан, с берега сигналят: «Задержать взлет!» И к нам гости…
К борту «Миранды» направлялся двадцативесельный баркас. На корме сидел офицер портовой охраны. Когда баркас приблизился к шхуне, офицер поднялся на ноги. Он стоял прочно, уверенно, широко расставив ноги, – коренастый, краснолицый, с щетинистыми светлыми усами. Рука лежала на эфесе – похоже, портовик и сам не замечал своего воинственного жеста. Дик истолковал это как выражение властности: я, мол, тут самый главный, и не смейте мне перечить!
Портовику был сброшен трап, по которому тот поднялся привычно и ловко.
– Майор Джош Карвайс из Карвайс-стоуна, – на альбинский лад представился он.
Дик учтиво назвался в ответ, мысленно призывая на голову майора Карвайса дюжину демонов. Прилюдный, заметный с берега визит портовой стражи вполне мог сорвать договор с осторожным королем контрабандистов.
– Капитан Бенц, – заявил портовик, – вам вместе с командой надлежит сойти на берег и проследовать в резиденцию его милости губернатора.
Зычный хрипловатый голос определенно был создан не для чтения стихов или бесед о живописи. Так мог бы говорить сторожевой пес, обрети он дар человеческой речи.
Дик встревожился, но сохранил учтивость:
– Прошу прощения, эрл Джош, но у меня разрешение на взлет, подписанное у коменданта порта. Лескаты уже в трюме, я собирался давать команду распахнуть крылья…
– И какой груз у вас в трюме?
– Никакого, – охотно и не без злорадства ответил Дик и тут же пояснил: – Я потому и спешу улететь, что здесь планы на перевозку сорвались, а до зимы надо успеть подзаработать.
– Придется отложить, – приказал майор, и Дик понял, что портовик получает удовольствие от ситуации.
– Это арест?
– Если будете сопротивляться, то арест. Должен предупредить, что береговые пушки нацелены на «Миранду».
У Дика похолодело в груди. Это не Порт-о-Ранго, где удалось уйти от кучки головорезов. Здесь будут бить на взлете, и крылья не дадут расправить.
– Эрл Джош, в чем меня обвиняют?
– Разве я говорил о каких-то обвинениях? – развлекался портовик. – Я говорил, что вся команда «Миранды» сейчас сойдет на берег. И отправится на аудиенцию к его милости Фредрику Слоутри, губернатору Альбинского Мыса!
Портовик уже упоминал о губернаторе, но тогда Дик принял это за образное выражение. Вроде как армейский вербовщик говорит деревенскому недотепе: «Ты нужен королю!» Но, похоже, губернатор и в самом деле зачем-то хочет видеть капитана «Миранды»…
Дик решил не трепыхаться. Ничего запретного на борту нет, а от бездоказательных обвинений есть шанс отвертеться.
Но, значит, и с майором церемониться не обязательно. Раз он должен всего лишь доставить Дика к губернатору, значит, от него, тумбы портовой, ничего не зависит.
– Сейчас, – процедил Бенц сквозь зубы, – только отдам распоряжения вахтенному.
– Никаких вахтенных, – сообщил майор с деликатностью горного камнепада. – Я сказал – всю команду на берег!
Дику показалось, что он ослышался.
– Как это – без вахтенных?
– А так, – торжествующе ответил эрл Джош. – На борту будут оставлены мои люди. Или вы не доверяете портовой страже?
И махнул платком через борт, давая знак стражникам подниматься по трапу.
Да, Дик не доверял портовикам! Ни на медяк не доверял он этой жадной, вороватой саранче! И давней, застарелой вражды между небоходами и портовой стражей Бенц не мог скрыть, хоть ты в него стреляй!
– Прошу внимания, майор, – сухо сказал он, распахивая дверь своей каюты. – Взгляните на светильник. Дорогой, магический, вделан в потолок. Второй такой же – в потолке «мокрого трюма». Поверите на слово или желаете спуститься туда?
– Нет… но… – опешил Карвайс.
– Вот здесь, под койкой, – сундучок с инструментами. Взгляните, майор: вот это секстан, вот это компас, вот это…
– Я знаю, что такое компас, – вознегодовал майор. – К чему вы мне все это показываете?
– А вот я сейчас все это хозяйство у вас на глазах в сундуке на ключик запру и задвину под койку. И если, когда я вернусь, сундук и светильники окажутся на месте, – значит, показывал я вам их просто так, а не для скандала до небес.
От подобных речей майор онемел. В наступившей тишине громче, чем надо, прозвучали недобрые, с намеком слова боцмана Хаанса:
– Кому надо, тот любой замок откроет, а потом закроет и скажет, что так и было.
Боцман не позволил бы себе вмешаться в разговор вышестоящих, поэтому бросил реплику в сторону, словно беседуя сам с собою.
– И верно! – вскинулся Бенц и озадаченно огляделся.
Вся команда, побросав дела, собралась вокруг.
– О! Лита! Иди сюда, Паучок! Есть у тебя нитка редкого цвета, чтоб не в каждой лавке такие продавались?
– Есть, капитан! – отозвалась Лита, метнула злой взгляд на портового офицера и с готовностью вытащила из прицепленного к поясу мешочка клубок. – Фиолетовая, с
