не снимая. Лег на спину, ноги поднял, вода вытекла. Конечно, портянки мокрые. Если после переправы марш бежать, ноги в кровь разотрешь. Но марша не предполагалось, только перебежки.
Немцы кирху покинули. Игорь с бойцами обследовал ее. Трупы были, в дотах и самой кирхе. А еще дверь в подвал шла. Вниз не пошли. За разведчиками таким же образом саперы переправились, за ними пехота. Игорь приказал саперам в подвал лезть, в случае обнаружения подземного хода – взорвать.
Сам полез наверх. Кирха высокая, с нее отличный обзор. В стороны от кирхи на сотню метров строений нет. Слева и справа газоны, небольшие деревья, а впереди – кладбище, плиты могильные, дорожки из битого красного кирпича. Похоже – кладбище лютеранское, старинное, без крестов. Для Игоря существенно лишь одно – при перебежках прятаться почти невозможно. Кладбище просматривается и простреливается со всех сторон. Высмотрел дом впереди, где немцы засели, определил по карте координаты, спустился вниз. По рации передал данные майору Гукову.
– Сейчас помогу. Ты только бойцов не выдвигай.
– Так точно.
Через несколько минут послышался вой реактивных снарядов, по дому ударили «Катюши». Разрывы сплошные, здание дымом заволокло, пылью. Как только огневой налет закончился, старлей Вяземский поднял свою роту в атаку. Со стороны дома прозвучал одинокий выстрел. И все! Дом взяли без единой потери, хотя от дома остались развалины. Пятого и четвертого этажей фактически не было. Третий битым кирпичом и кусками бетона завален. Первый и второй этажи устояли, но частично выгорели. Трупов немецких полно. А все же вперед продвинулись, хоть на шаг, а к Победе ближе. Есть захотелось. Игорь на часы посмотрел. Ого! Уже пять часов, а казалось – только утро было. Скоро темнеть начнет.
Второго мая у немцев оставался только правительственный квартал. Первого мая был взят рейхстаг, о чем радист при штурмовой группе сразу сообщил и разведчикам и пехотинцам.
Игорь полагал, сопротивление стихнет. Немцы начнут капитулировать, выбрасывать белые флаги и складывать оружие. Но самые упертые под командованием генерала Отто фон Зюдова стали прорываться из города. Игорь с разведчиками и ротой пехоты попал под удар желающих вырваться из окружения.
Только спать улеглись, выставив часовых, как вспыхнула стрельба. Без приказа все поднялись, заняли оборону. По улице, едва освещенной редкими пожарами и луной, двигался танк, за ним передвигалась вражеская пехота. Следом двигался бронетранспортер, судя по двум антеннам – кольцевой и штыревой, явно командирский.
К Игорю подполз радист.
– «Второй» на связи.
– «Второй», «седьмой» слушает.
Игорь приложил наушник к уху, ко второму приник радист.
– «Седьмой», в вашу сторону пробивается группировка.
– Наблюдаю танк, бронетранспортер и пехоту.
– Попытайтесь задержать. К вам на помощь идет танковый батальон с десантом. Конец связи.
– «Второй», понял!
Гуков говорил открытым текстом, только Каткова по званию и фамилии не называл. Игорь подполз к Вяземскому.
– Товарищ старший лейтенант…
– Знаю, только что по рации указания получил. Надо продержаться. Ты на быстрый подход наших танкистов не рассчитывай, мосты разрушены. Им в обход придется идти.
Игорь вспомнил, что остался один фаустпатрон. Главное – поджечь танк, он сейчас главная угроза. Вернулся к своим.
– Баклюков, Харитонов – за мной. Где фаустпатрон?
– В кирхе ихней. Что с собой таскать такую «дуру»?
– Возьми.
Танка уже видно не было, мелькнул в переулке и скрылся, влево пополз. По пехоте немецкой наши бойцы открыли огонь, но вяло. Темно, видно плохо, зачем патроны зря жечь? Игорю вспомнилась одна из любимых песен группы «Любэ»:
На самом деле так. Баклюков вернулся с фаустпатроном.
– За мной!
Игорь повел маленькую группу влево, параллельно движению танка. Потом свернули в переулок и бегом. Один бежит, двое прикрывают. Хотя попасть ночью в бегущего сложно. А впереди стрельба вспыхнула и непонятно – кто? По развалинам подобрались к перекрестку. Огонь из винтовок и наших «ППШ».
