– То есть вы хотите сказать, что внутри он другой, но снаружи прежний? – Рэндольф разговаривает со мной, как с ребенком.
– Да.
– Джейсон, откуда у вас эти царапины и синяки на лице? Грязь на одежде?
– За мной гнались.
Говорить это не следовало, но я устал и не в состоянии фильтровать информацию. Со стороны я, должно быть, выгляжу совершенным безумцем.
– Гнались? – переспрашивает врач.
– Да.
– Кто за вами гнался?
– Не знаю.
– А почему они преследовали вас?
– Потому что… это сложно.
Как и та женщина в регистратуре, медик бросает на меня оценивающий, скептический, но профессиональный взгляд. Почти неуловимый.
– Вы принимали сегодня наркотики или алкоголь? – спрашивает доктор Рэндольф.
– Немного вина, потом виски, но это было несколько часов назад.
– Еще раз – извините, смена долгая: но почему вы решили, что у вас что-то не так с головой?
– Потому что последние восемь часов моей жизни совершенно противоречат здравому смыслу. Я ощущаю все как реальное, но такого не может быть.
– У вас были травмы головы?
– Нет. Хотя… Думаю, кто-то ударил меня по затылку. Трогать до сих пор больно.
– Кто вас ударил?
– Не могу сказать… не уверен. Я сейчас во многом не уверен.
– Хорошо. Вы употребляете наркотики? Сейчас или в прошлом?
– Разве что покуриваю травку пару раз в год. Но не в последнее время.
Доктор поворачивается к медсестре:
– Пусть Барбара возьмет кровь для анализа. – Он кладет планшет на стол и достает из кармана халата медицинский фонарик. – Не возражаете, если я осмотрю вас?
– Нет.
Рэндольф придвигается ближе, так что его лицо оказывается в нескольких дюймах от моего. Я вижу свежую царапину у него на подбородке. Чувствую затхлый запах кофе в его дыхании. Он светит мне в правый глаз, и на мгновение в центре моего поля зрения остается только слепящая, выжигающая весь остальной мир точка.
– У вас не бывает мыслей нанести вред своему здоровью? Позывов к самоувечью?
– Я не самоубийца.
Луч света бьет в левый глаз.
– Вас когда-либо госпитализировали по психиатрическим показаниям?
– Нет.
Врач берет мою руку своими мягкими, прохладными пальцами – считает пульс.
– Кем работаете?
– Преподаю в Лейкмонт-колледже.
– Женаты?
– Да. – Я машинально трогаю обручальное кольцо.
Кольца нет.
Господи!
Медсестра закатывает рукав рубашки на моей левой руке.
– Как зовут вашу жену? – продолжает доктор.
– Дэниела.
– У вас хорошие отношения?
– Да.
– Вы не думаете, что она беспокоится? Может быть, нам стоит позвонить ей?
– Я пытался.
– Когда?
– Примерно час назад. Из дома. Отвечал кто-то другой. Неправильный номер.
– Вы могли ошибиться с набором.
