пленники-темные. Почти везде есть подвалы с созревшей и готовой к отправке нежитью. В двух местах уже много лет проводились исследования паразитов и возбудителей различных заболеваний, включая, между прочим, хамелеонку. По нашим данным, именно оттуда несколько лет назад произошла утечка во владения Невзунов. Только, вопреки вашим домыслам, она отнюдь не была случайной.
– Это невозможно! – расширенными глазами глядя на повторяющийся сюжет, по новой воспроизводимый артефактом, прошептал мастер Рух. – Просто невозможно…
– Какой-то ужас! – сглотнула маркиза де Ракаш, поспешив отвернуться и поднести к глазам надушенный платок.
– Неужели это правда? – сглотнул бледный до синевы мастер фон Берден, в отчаянной надежде обернувшись к соседям. – Господа, ну разве такое может быть?! С нами?! С нашими детьми?!
– Дикость какая, – буркнул Ворг, сердито нахохлившись и засунув подрагивающие руки под теплый плащ.
– Не дикость – варварство!
– Это чудовищно! – в жесте полнейшего отчаяния схватился за голову де Фугг и подскочил с кресла. – Наши коллеги… подростки… и чтобы их так… Мэтр, вы это видели?!
У сидящего рядом Лонера Кромма недобро сузились глаза. А зажатый между ним и сдержанно отреагировавшим на сведения насмов графом Экхимосом Лиурой сжался словно в ожидании удара и втянул голову в плечи.
Правильно, светлячок. Бойся. Трясись и потей в ожидании казни. Потому что, хоть твое имя я и оставил умышленно за кадром, возмездие тебя не минует. Даю слово.
– Просто поверить не могу, – наконец пробормотала графиня де Ривье, закрыв лицо ладонями, а леди де Фоль в панике уставилась на ректора.
– Мастер Умдобр… Это что же получается?!
Магистр, с силой сжав виски, на мгновение зажмурился.
– Оракулы не лгут… как бы ни хотелось поверить в иное… Святые небеса! Да что же такое творится в этом мире?!
– К сожалению для вас, это еще не все, – с мерзким смешком добавила Хисса. – Тот, кто сумел организовать эти лаборатории и все годы, прошедшие со смерти мэтра Валоора, усиленно пытался расшифровать его черновики, не ограничился этим. Его руки протянулись даже сюда, в академию. Проявив себя изобретательным и ловким, он создал целую религию, которая оказалась очень близка по духу неопытным подросткам. Показав им то, чему обычно преподаватели не учат своих подопечных, этот человек уверенно заявил, что в магии на самом деле нет никаких ограничений, а любой светлый может начать творить темные заклинания, и ничего ему за это не будет. Наводнив окрестные земли нежитью и посеяв в Сазуле смуту, он добился того, что внимание Совета надолго отвлеклось на созданную им проблему. Обучая молодых мэтров, он сотворил для них целые тренировочные поля, чтобы их дар развивался как можно скорее. Кидая потом юные сердца под нож, он добился того, что чужие резервы стали уходить в специально придуманные алтари, с помощью которых он почти сумел воссоздать тот эффект, что был обозначен в теории ЭСЭВ. И, вероятно, провел немало экспериментов, желая закончить то, что не успел глава Темной гильдии полвека назад. В академии этот человек очень быстро нашел себе преданную паству. Молодые светлые маги охотно верили в свое особое предназначение и в то, что исключительно их силами так называемый учитель намеревается бороться с засильем нежити. По его приказу они, считая, что делают благое дело, регулярно похищали своих темных коллег и отрабатывали на них новые навыки. Не пытки, нет, и не издевательства…
Если бы на Хиссе не было капюшона, думаю, я бы увидел на ее лице хищную усмешку.
– Все во имя науки, когда цель оправдывает средства, а цена уже не имеет значения. Каждого пленника они сперва препарировали или испытывали на нем темное искусство, которое осваивали с максимально возможной скоростью. А потом добросовестно лечили и возвращали обратно, предварительно стерев из памяти последние воспоминания. Учебники им передавали здесь же, в академии. Не забудем также о домашних заданиях, вопросах для самоконтроля, практических навыках. Итогом такой подготовки всего через несколько лет станет твердая уверенность светлой молодежи, что мир вполне может обойтись без некромантов. Сейчас таких юношей и девушек немного, но с каждым годом будет становиться все больше и больше. Хотите знать, к чему это приведет? Оракулы увидели огромное пустое пятно на месте нашего мира, которое или образовалось в результате исчезновения всего сущего, или явилось результатом неконтролируемых экспериментов с
Я с пришибленным видом опустил голову, стараясь стать как можно более незаметным. Но на меня и так никто не смотрел. Кому интересен талантливый и любящий ввязываться в неприятности подросток, когда вокруг творятся такие жуткие вещи?
– Но ведь это случится не скоро? – вдруг рискнула нарушить всеобщее молчание маркиза и робко захлопала ресничками. – Даже если сейчас все плохо, у нас же есть время все исправить?
Я мысленно вздохнул. Святые умертвия… Ну кто пустил эту дуру в Совет?
Нич, судя по свирепому сопению из-под мантии, подумал о том же. Хорошо хоть орать в голос не осмеливался – инкогнито все еще следовало соблюдать.
– А сколько учеников было в этом замешано? – справившись с чувствами, спросил ректор.
– С помощью Невзуна и его призраков нам удалось выявить три группы. Одну вы уже видели – они получили удар светом и превратились в растения. Вторая и третья пока на свободе. Согласно контракту их не тронули: академия вправе сама определить им меру наказания.
– Благодарю, – устало отозвался магистр. – Надеюсь, вы назовете нам их имена?
Хисса ухмыльнулась и кинула на стол еще один шарик.
– Здесь все адепты, деятельность которых показалась призракам сомнительной. Записи разговоров, круг общения, тайные знаки.
– Неужто у них были и такие? – неприятно удивился фон Берден, а Рух мрачно засопел.
– Адепты вели себя крайне осторожно и очень предусмотрительно… Особенно для юнцов.
