меня черным глазом. Нагло так, издевательски.
– Сам напросился, – буркнула я и выставила пальцы в его сторону.
Птица сидела довольно далеко – метрах в десяти от меня. Заодно и проверю свои возможности. Но все повторилось: вспышка, запах паленых перьев, и поджаренный трупик упал на гальку.
– Что ж, обед искать не надо, – буркнула я и по-шла подбирать добычу.
Утолив голод и зачерпнув ладонью воды из реки, я все же вырезала лук с десятком стрел. С коноплей дело обстояло хуже, и поэтому пришлось приспособить под тетиву какую-то жесткую, не рвущуюся вьюшку, срезав ее плети с коры кривого дуба. С луком в руках стало спокойнее, все-таки привычка – большое дело!
Я отправилась в путь. Близость сумерек заставляла меня прибавить шагу, высматривая что-либо подходящее для ночлега. Вспомнилось, как Эдэр рассказывал, что река впадает в то красивое голубое озеро, которое со стороны леса стражи охраняют чуть ли не на каждом метре, а со стороны скал – нет. Все потому, что за горной грядой – Разлом, и ждать визитеров из-за многокилометровой пропасти глупо. Значит, туда мне и надо.
Чем дальше я шла, тем шире и спокойнее становилась река. Растения принимали невиданные, по большей части уродливые формы. Цветки мальвы рваными лепестками напоминали оскалившиеся морды. Дикая фасоль вытягивала к солнцу алые, как кровь, цветы и закрученные, опухшие словно от болезни, ржавые стручки. Деревья, которых здесь было немного, не шли в рост. Их стволы были покрыты красноватой коростой с ненормально-радужным отливом. От всего этого было не по себе.
Совсем захотелось вернуться, когда я наткнулась на выжженную проплешину среди камней. Черные, искореженные повозки прошлых людей громоздились одна на одной. Их было больше десятка. Местами металл оплавился, и они, накрепко склеенные, будто перетекали друг в друга. На светлых скалистых стенах навечно впечатались пятнами сажи очертания людей в странных позах.
Я остановилась, раскрыв рот. Меня с головой накрыла жуть, куда большая, чем в лабиринтах солончаковых пещер, где мы с ребятами обнаружили однажды застывшего, будто жук в янтаре, мальчика в яркой одежде, с плоским серебристым экраном в руках. Он весь был покрыт искристыми кристаллами соли.
Рассматривая отпечатки на скалах, я испытывала одно желание – бежать отсюда. Но все же стояла, переводя взгляд от задравшего руки мужчины к бесполому контуру с большим животом, от сжавшейся в испуге пары на фигурку ребенка. Казалось, в ярости духи впечатали в скалы души погибших, испепелив перед этим тела. Я зашептала себе под нос молитву духам о повиновении, прося их уберечь меня. Возвращаться было некуда. Передернув плечами, я упрямо направилась к озеру, прислушиваясь и с опаской присматриваясь к белеющим скалам.
Солнце почти скрылось за горами. Внезапно дорогу преградила непролазная стена, а река ушла вниз, срываясь с огромной высоты по скалистому желобу. Мне ничего не оставалось, как войти в темное жерло тоннеля, надеясь, что он идет вдоль реки. Утешало то, что в полусотне метров светился выход. Сжав кинжал в руке, я осторожно зашагала по камням. Однако скоро каменный коридор свернул вправо. Свет, который я приняла за лучи солнца на выходе из туннеля, оказался отражением чего-то другого, мерцающего вдалеке. От длинного прохода, удивительно ровного и широкого, будто его специально высекали в горе, уходили в темноту разветвления.
Я замешкалась на секунду. Затем, решив, что терять мне нечего, на всякий случай запустила в левую руку поток искр. Пригодится, если какое-нибудь чудище выскочит из-за угла. Уж коли растения здесь настолько ужасны, можно только догадываться, что за твари рыскают под землей. С другой стороны, и на открытом пространстве ночью вряд ли было безопасно. К счастью, голубоватый отсвет от пальцев позволял лучше разглядеть то, что творилось вокруг. И я снова возблагодарила духов. Если найду пещеру поукромнее и хворост, разожгу на ночь костер. Но пока в это мало верилось.
Я кралась с кинжалом, выставленным на изготовку, и светящейся ладонью.
Свет приближался. Затаив дыхание, я гадала, куда выйду. Но, сделав еще несколько шагов, обмерла от изумления, потому что свет излучала блестящая пластиковая панель, встроенная в стену. Она светилась ярче сотни крученых белых лампочек, которые давал мне Тим.
Что за черт! Тут есть электричество?!
И вдруг из ближайшего прохода послышались мужские голоса. Я юркнула в противоположное ответвление и сунула светящуюся руку под мышку. Вжалась в стену, стараясь не дышать.
Мимо прошли двое мужчин в комбинезонах, на груди у них что-то светилось красным. До меня донеслось отчетливое:
– Вы уверены, что это необходимо?
– Да. Сложный случай. Всё начинает выходить из-под контроля…
Глава 16
Эдэр не поверил своим ушам, но растерянность длилась не дольше секунды.
– Измена?! Какая, к черту, измена?! – взъярился он. – Это дурацкая шутка?!
Ответом ему были заостренные концы копий. Они, ничуть не шутя, коснулись тела со всех сторон. Воины, которых знал тысячу лет, смотрели на него как на предателя.
– Лучше подчинитесь, – сказал Глазырь. – У нас есть приказ доставить вас живым или мертвым.
Гигант побледнел. Не снится ли это? Может, Инесса подмешала чего в зеленое питье? Проще было решить, что он бредит, чем поверить в происходящее. И все-таки копья, что холодили кожу, были реальнее некуда.
Эдэр продолжал сжимать рукоятку меча, судорожно ища ответы.
Что они раскопали? Обнаружили, что вырезал чип и носит ложную серьгу? Вышли на Тима? Нашли чумашку? В чем он прокололся и когда?
Эдэр окинул взглядом площадь. Амос пыхтел с торжествующим видом, крепко вцепившись в поводья псидопса, Шеска с опасливым любопытством выглядывала из-под платка.
