Эшелон для вывоза госпиталя ожидался не ранее восемнадцати-девятнадцати часов. Лейтенант Суровов лично от начальника автобронетанковых войск армии получил приказ стоять насмерть, но немцев к госпиталю не пропустить.

Конечно, страна прикажет быть героем, героем станет вмиг любой, однако тут я не выдержал:

– А о платформах для моей техники он побеспокоился? Вы довели до него, что техника совершенно секретная?

Моднявый политрук закивал так, что я испугался: вдруг у него отвалится голова.

– Товарищ полковник сказал, что не имеет информации о такой роте, но если мы подтверждаем, что техника незнакомая, – побеспокоится лично.

Дела, куда ни глянь, шли отлично. Условия для будущей легализации складывались превосходно, мы безнаказанно порешили немецкий разведотряд, оставалось только так же разобраться с остальными подошедшими к мосту фрицами и не оставить им никаких вызывающих излишние вопросы артефактов. Я уже чувствовал, что могу это сделать.

* * *

Подошедшие к мосту немцы обоснованно осторожничали. Я, особо не скрываясь, наблюдал за ними в бинокль. Немецкий командир вывел довольно много людей к опушке Огурца; то здесь, то там мелькали фрицы, пренебрегавшие маскировкой. Бороться с искушением вывести наверх БМД и, используя тепловизионные каналы прицелов, расстрелять фашистов на исходных позициях было довольно сложно, от ожидания у меня играли нервы и нарастало чувство совершаемой ошибки. Тем не менее, первоначальные резоны выманить на луг и уничтожить наступающего противника на открытом пространстве я оценил более весомыми.

Мне нужно было дождаться атаки или удержать фрицев в лесу до темноты; решись они на активные действия ночью, мое превосходство станет реально вопиющим. Если в данном варианте развития событий немцы опять решатся на обход, что было вполне реальным, ибо лезть вперед, не зная ничего о противнике, уже полностью уничтожившем передовой взвод, как минимум крайне неосторожно, я планировал бить противника по частям. По донесению Ханина – взять БМД и, выдвинувшись в район Дубовой, застигнуть отправленное в обход немецкое подразделение на переправе и там его полностью уничтожить.

По моим временны?м расчетам, даже пойми немецкий командир, что к чему, еще при выдвижении боевых машин, у него не хватит времени удачно атаковать и в районе моста закрепиться. Снимать с высот свои ПДО и гранатометчиков я не собирался, отделения Егорова за железкой для добивания отдельных немецких стрелков на переправе было вполне достаточно.

Собственно выход немецких подразделений из рощи под грохот пушек, расстреливающих фашистов на переправе, был бы для меня самым идеальным вариантом немецких действий. После расстрела фрицев в воде машины возвратились бы как раз вовремя, чтобы вышедшая на приречный луг гитлеровская пехота не могла ни вперед пройти, ни назад вернуться, но только умножить количество трупов перед мостом.

Вариант – отправить на зачистку обходящих взвод фашистов одно егоровское отделение – по размышлению был мной отброшен. Предыдущие смерти хорошо лечили от самонадеянности. Немецкая пехота имела если не высокоэффективные, то вполне приемлемые для поражения легкобронированной техники противотанковые средства, местонахождение и количество которых ни я, ни сержант Егоров не знали и знать не могли, соответственно отправка одинокой БМД имела риск ее внезапной и глупой потери с полным или частичным срывом планов моих дальнейших действий.

По мере того как шло время, чувство тревоги и неуверенности в себе все продолжало и продолжало нарастать. Как командиру, пытающемуся удержать под контролем оперативную обстановку, мне стала более понятна фраза: «Если ты пребываешь в бездействии, то совсем не факт, что в бездействии пребывает противник», с дополнительным тремором от мыслей, что я чего-то в действиях этого самого противника не предусмотрел.

От нервов хорошо помогал физический труд. Периодически прерываясь на наблюдение за обстановкой, я с гранатометчиками соединил наши окопы ходом сообщения, после чего они вывели зигзагом еще один на обратный скат. Стрелки Севастьянова тем временем связали окопчики общей траншеей сначала между своими ячейками, а потом и с окопом гранатометчиков. Оборонявшие высоту бойцы получили возможность достаточно безопасно маневрировать в пределах позиции, ходов сообщения полуметровой глубины с учетом высоты бруствера для этого было вполне достаточно. Личный состав бугаевского отделения, включая самого старшего сержанта, активно занимался тем же самым, периодически попыхивая злобой на предков, на их глазах, устремленных в оптические приборы, вяло ковырявших лопатами на высоте 43,1, не брезгуя многочисленными перекурами.

* * *

Сигнал о появлении противника за рощей Дубовой оказался подобен манне небесной, командир отправленного немцами в обход подразделения, как я и ожидал, поленился давать слишком большой крюк. Дальше оставалось подождать, пока немцы затеют переправу, и стереть их в порошок.

Если, понятно, по «закону бутерброда» тут что-то не пойдет не так.

Дождавшись фразы Ханина касательно обнаружения основных сил немецкой обходной группы, повторившей номер с высылкой вперед передового отделения: «Вышли на берег и приступают к переправе, Топор Десять!» – я обрадовался, воспарил, передав командование на высоте – Севастьянову и всей спешенной группой – Бугаеву, пулей пролетел по ходу сообщения к моим БМД. Бронегруппой взвода в данном случае я решил руководить лично.

Замкомвзвода остался оборонять мост и брод личным составом двух спешенных парашютно-десантных отделений и полным пулеметно-гранатометным. Усиливать шесть пушек БМД крупнокалиберным пулеметом бронетранспортера в моей ситуации было, как минимум, нерационально, поэтому БТР-Д остался на месте – поддерживать огнем своего «Корда» спешившиеся отделения.

Чувство совершенной мною ошибки вернулось ко мне на переезде через железнодорожную насыпь, когда несколькими секундами позже ее преодоления из-за реки взлетели три красные ракеты и несколькими секундами позже – две белые. Я обмер. Противник, как оказалось, тоже не брезговал наблюдением.

Но коней на переправе не меняют, следование не лучшему плану обычно лучше беспорядочного шарахания, поэтому после секундного колебания я рыкнул мехводу

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату