– Будет война, да? – Улыбка Хортрэпа была столь же теплой и дружеской, как самая далекая ледяная звезда. – Вы с Софией пробыли в командирской палатке слишком долго, чтобы ожидать чего-то иного.
– Разве не к этому мы стремились всегда, капитан? – Чи Хён пристально наблюдала за зловещим уродом, гадая, сумеет ли что-нибудь заметить в его лице, даже если он не пытается скрыть. – Я о том, что вы с Марото наткнулись на нас аккурат во время инцидента в Мьюре. Так с чего бы вам ждать, что цель будет мельче, чем завоевание Самота? Или, со временем, всей империи? Не к этому ли мы постоянно двигались?
– Ничто не радует меня больше, чем искренность ваших намерений по отношению к терпящим трудности противникам, – ответил Хортрэп, кивая в сторону света на юге. – Однако при всех разговорах про «Самот то, империя се»… когда ваша войнушка обратится против Вороненой Цепи?
– Ее падение будет самым ужасным, – заявила Чи Хён с большей страстью, чем хотела показать. Разозлиться было приятно: от этого ее решение остаться и дать бой казалось оправданным. Кроме того, если нельзя говорить начистоту со своим колдуном, повелевающим демонами, то с кем тогда можно? – Багряная империя – всего лишь больной, а Цепь – болезнь. То, что попы делают с дикорожденными, с собственным народом, и все во имя высшей истины… И их высшая истина расползается. Я, выросшая на островах, знаю это не понаслышке, и по пути из Зигнемы мы видели целые обращенные доминионы. Ад и демоны, Мрачный говорит, что даже кремнеземские племена преклоняют колени. Цепь – вот настоящий враг, и всегда им была.
– Прекрасная речь, – преувеличенно восхитился Хортрэп. – Я сейчас вздохнул с облегчением, подумав, что вы не служите ей.
– Не служу ей? – Трудно бывало понять, когда Хортрэп серьезен, а когда нет, и ей не хотелось впустую тратить негодование на очередную шуточку.
– Ну вы же понимаете, что Цепь негласно поддерживает вашу кампанию против Багряной империи. Последнее восстание Цепи провалилось, и, может быть, она сговорилась с вами, чтобы сбросить королеву Индсорит. Вы получаете Самот, она – империю, обычное дело. Не говорите, что вы об этом даже не думали.
– Не подумала.
– Тем лучше для вас! Высокие нормы морали похвальны для молодежи, хотя они могут стать гибельными, если их время от времени не пересматривать. Конечно, если Цепь не поддерживает вас тайно, мы все скатываемся в очень-очень плохие времена. Пятнадцатый набросится на нас, как демоны на свежий грех.
– Таков план с тех пор, как мы разбили здесь лагерь, – отчеканила Чи Хён, едва способная удерживать взгляд на Хортрэпе, а не на огнях Пятнадцатого. – Есть ли еще какие-нибудь жуткие прогнозы, о великий прозорливец?
– Ха! Ну, пожалуй, пара есть. Если дам совет, вы ему последуете?
– Сначала надо его выслушать.
– Выслушать, пожалуй, сложнее, чем произнести.
Чи Хён, заметив, что Хортрэп глядит вверх, подумала, не ее ли демоницу он высматривает в равнодушных небесах.
– Как по-вашему, чего они хотят? – спросил колдун.
– Кто – имперцы или Цепь? Или демоны?
– Демоны, конечно. Я изучаю их всю жизнь, и вопрос всегда стоит так: что мы можем из них выжать? Как их связать, спрашивают все. А когда свяжем – что примем в обмен на свободу? Но есть вопрос намного серьезнее: зачем они построили Врата в прошлые века? Чтобы выходить из их мира в наш, разумеется, – но зачем? Охотиться на смертных, а после исполнять желания, когда мы их связываем? Что это за существа, если они обладают таким могуществом, но при этом неумелым смертным так легко их связать? Вот вопрос нашей эпохи, таящийся за каждой верой и сказкой, будоражащий наше любопытство… Чего они от нас хотят?
– Непорочные говорят, демонам нужно, чтобы их оставили в покое, – ответила Чи Хён. – И ничего другого они не желают.
– О, мудрецы непорочных говорят об этом намного больше!
Хортрэп прищелкнул языком, и по его невнятному слову звезды начали мигать, то скрываясь, то показываясь. То, что поначалу восхитило Чи Хён, оказалось еще более волшебным и жутким зрелищем: теперь десятки демонов делили ночное небо с Мохнокрылкой, плясали вместе с совомышью. Она не знала, бояться ей за демоницу… или за себя.
– Тайны Покинутой империи и Затонувшего королевства не столь загадочны, если прочтешь об этом так много, как прочел я. Давным-давно, когда они еще были старым добрым Эмеритусом и Джекс-Тотом, эти легендарные противники сражались за то же самое, за что воюем сегодня мы. Вы знаете, что, пока они не уничтожили друг друга, Мерзлые саванны не знали снега? А Пантеранские пустоши больше походили на рай, чем на адский пейзаж?
– А что случилось? – спросила Чи Хён, с трудом веря, что Хортрэпу известно, чем закончился Век Чудес.
– О чем мы говорили? Да, о войне, в которой хотели обуздать непредсказуемое и неуправляемое. Есть создания, намного превосходящие известных вам демонов, и они прячутся там, в Изначальной Тьме, за Вратами. Таким существам нипочем не пролезть в столь маленькую дверцу. Но есть и другие способы пройти, нужны только время и помощь… И способы держать их в узде, несмотря на козни их слуг.
Чи Хён содрогнулась, хотя уже давно не ощущала ночного холода.
– Уже поздно, чародей, а мне с утра воевать. Если хочешь обменяться жуткими историями о привидениях и демонах с интересующимся этой темой членом семьи Бонг, то предлагаю навестить моего первого отца.
– О, мы с Джун Хваном давно знакомы, – ухмыльнулся Хортрэп, пресекая бегство Чи Хён прежде, чем она успела сделать хоть пару шагов. Это чудище знает обоих ее отцов? – Но я же разговариваю с вами, генерал. Вы знаете, как историки рассказывают о великих войнах вроде тех, что погубили Эмеритус и Затонувшее королевство? Они всегда пользуются весьма примечательным эвфемизмом для пролитой крови, для всех этих убийств. Угадаете каким?
