Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление (сборник)

– Очень сердишься?

Сержусь? Я не знал. Но чувствовал, что причин сгорать от унижения у меня хоть отбавляй. И к тому же не понимал: откуда она слышала мою сонную болтовню? Из окна? Неизвестно.

– Как же ты… где ты… и что я?.. – вопрос я так и не закончил.

Она приложила ладонь к моей щеке. Под ее прохладными пальцами кровь словно вскипела.

– Не бойся, – попросила она. – Я не причинила бы тебе никакого вреда. Честное слово, я всегда держала себя в руках. И если бы почувствовала опасность, сразу ушла бы. Просто… мне хотелось быть рядом с тобой.

– Я… не об этом беспокоюсь.

– Тогда о чем же?

– Что я говорил?

Она улыбнулась.

– Ты скучаешь по своей маме. А когда идет дождь, шум мешает тебе уснуть. Раньше ты часто говорил о своем прежнем доме, теперь уже реже. Однажды ты пробормотал: «Слишком уж зелено», – она засмеялась тихонько, чтобы не обидеть меня.

– А что еще? – потребовал я ответа.

Она поняла, о чем я спрашиваю.

– Ты повторял мое имя, – призналась она.

Я вздохнул, смирившись с поражением.

– Часто?

– Для тебя «часто» – это сколько?

– О, нет… – простонал я.

Так, словно это было для нее просто и естественно, она обняла меня за плечи и положила голову ко мне на грудь. Я машинально обнял ее. Прижал к себе.

– Тебе незачем смущаться, – зашептала она. – Ты ведь уже говорил, что видел меня во сне, – помнишь?

– Это совсем другое дело. Я помню, о чем говорил.

– А если бы мне снились сны, все они были бы о тебе. И я бы этого не стыдилась.

Я погладил ее по голове. В сущности, я ничего не имел против. Я и не ждал, что она будет следовать обычным человеческим правилам. Достаточно и тех правил, которые она установила для себя.

– И я не стыжусь, – шепнул я.

Она издала невнятный звук, почти замурлыкала, прижимаясь щекой к моей груди на уровне сердца.

В этот момент мы оба услышали хруст гравия под шинами, по окнам скользнули лучи фар и осветили нас. Я вздрогнул, разжал объятия, она отстранилась.

– Ты хочешь, чтобы твой отец узнал, что я здесь? – спросила она.

Я лихорадочно соображал, как быть.

– М-м…

– Значит, в другой раз…

И я остался один.

– Эдит? – шепотом позвал я.

В ответ я услышал призрачную усмешку, а потом тишину.

Отцовский ключ повернулся в замке.

– Бо? – позвал Чарли. Раньше этот вопрос смешил меня: я, конечно, кто же еще? А теперь оказалось, что вопрос не настолько неуместен.

– Я здесь.

Надеюсь, волнение в моем голосе он не заметит. Я поспешно схватил еще кусок лазаньи, чтобы встретить Чарли деловито жующим. После целого дня, проведенного с Эдит, мне показалось, что Чарли при ходьбе издает слишком много шума.

– Лазанью доедаешь? – спросил он, заглянув в мою тарелку.

– Ох, извини. Вот, тут еще осталось.

– Ничего, Бо, я сделаю себе сэндвич.

– Извини, – снова пробормотал я.

Чарли шумно расхаживал по кухне, готовя себе ужин. Я доедал свою гигантскую порцию с молниеносной быстротой. И думал о том, что сказала Эдит: «Ты хочешь, чтобы твой отец узнал, что я здесь?» А это не то же самое, что в прошедшем времени – «Ты хочешь, чтобы твой отец узнал, что я была здесь?». Значит ли это, что на самом деле она не ушла? Было бы здорово.

С сэндвичем в руке Чарли сел за стол напротив меня, и я вдруг засомневался, что всего несколько минут назад на этом же самом месте сидела Эдит. В отличие от нее, Чарли