Не знаю, что я ожидал увидеть, но точно не то, что увидел. Этот дом был построен, наверное, лет сто назад – трехэтажный, молочно-белого цвета, такой… изящный, если так вообще можно сказать о доме. Дверные и оконные рамы, похоже, не меняли со времен постройки, хотя это и казалось невероятным – слишком уж хорошо они сохранились. Кроме моего пикапа, других машин поблизости я не заметил. Эдит заглушила двигатель, и стало слышно, как где-то поблизости журчит река.
– Вау…
– Нравится?
– Это что-то!
Внезапно оказалось, что она уже стоит возле моей дверцы. Я нерешительно открыл ее и попытался подавить внезапное волнение.
– Готов?
– Нет. Так что идем скорее.
Она рассмеялась, я попробовал поддержать ее, но смех застрял у меня в горле. Я торопливо пригладил волосы.
– Ты отлично выглядишь, – заверила она и взяла меня за руку с такой легкостью, будто больше вообще не задумывалась об этом. Мелочь, но она меня отвлекла и слегка приглушила панику.
В густой тени мы дошли до веранды. Я знал, что Эдит чувствует, как я взвинчен. Потянувшись, она на секунду коснулась свободной рукой моего предплечья. Потом открыла дверь и вошла в дом, увлекая меня за собой.
Внутри дом оказался очень просторным и светлым – совсем не то, что я себе представлял. Должно быть, изначально здесь размещалось несколько комнат, но на первом этаже снесли почти все стены, и в итоге образовался один большой зал. Заднюю, обращенную на юг стену полностью застеклили, сквозь нее виднелась та часть лужайки, куда не достигала тень кедров, – она простиралась до широкой реки. В западной части зала доминировала массивная резная лестница. Стены, высокий потолок с открытыми балками, дощатые полы и толстые ковры – все здесь имело разные оттенки белого цвета.
Родители Эдит ждали нас, стоя слева от двери на небольшом возвышении, возле огромного рояля, тоже белого.
С доктором Каллен я уже встречался, но вновь поразился тому, как она молода и красива. Мужчина, которого она держала за руку, – видимо, ее муж Эрнест, – был единственным в этой семье, кого я видел впервые. Он казался ровесником доктора Каллен или несколькими годами старше ее и был так же бледен и красив. Волнистые волосы цвета карамели спускались до плеч. Я бы назвал его лицо… добрым, но с чего я так решил, сам не знаю. Супруги Каллен были одеты в светлые тона, под стать интерьеру их дома.
Они приветливо улыбались, но не делали никаких попыток двинуться нам навстречу. Видимо, чтобы не напугать меня.
– Карин, Эрнест, это Бо, – представила меня Эдит.
– Добро пожаловать, Бо. – Карин неторопливо пошла мне навстречу и нерешительно протянула руку. Я обменялся с ней рукопожатием и удивился своей искренней радости. Возможно, потому, что Карин во многом напоминала мне Эдит.
– Рад снова видеть вас, доктор Каллен.
– Пожалуйста, зови меня Карин.
Я улыбнулся, изумляясь собственной смелости.
– Карин, – повторил я. Эдит легко сжала мои пальцы.
Эрнест тоже выступил вперед, протягивая руку. Его твердое холодное пожатие оказалось в точности таким, какого я и ожидал.
– Очень рад познакомиться с тобой, – сердечно произнес он.
– Спасибо. Я тоже рад познакомиться с вами.
Я сказал правду. Все выглядело так, как должно: дом Эдит, ее семья. Мне нравилось быть причастным к их жизни.
– А где Арчи и Джесс? – спросила Эдит.
Никто не ответил, потому что оба они как раз появились на широкой лестнице.
– А, Эди вернулась! – воскликнул Арчи, размытым вихрем слетел с лестницы и застыл перед нами. Я заметил, как предостерегающе посмотрели на него Карин и Эрнест, но мне его выходка даже понравилась. Этот способ перемещения в пространстве был для него естественным, они все так передвигались, когда их не видели посторонние.
– Бо! – приветствовал он меня, словно старого друга. Он подал руку, а когда я взялся за нее, притянул меня к себе, обнял по-братски и похлопал по спине.
– Привет, Арчи, – сдавленным голосом отозвался я. Несмотря на легкий шок, я обрадовался: он и вправду казался радушным; мало того, я ему вроде бы даже нравился.
Когда Арчи отступил, стало ясно, что изумился не только я. Карин и Эрнест вглядывались в мое лицо широко раскрытыми глазами, словно ожидали, что я брошусь прочь. Эдит сжимала зубы, но я не мог понять, тревожится она или злится.
– Классно ты пахнешь, никогда раньше не замечал, – оценил Арчи, и моему лицу стало жарко, а потом – еще жарче, когда я представил, каково остальным, которые видят мою краску, но не знают, что сказать.
В этот момент вперед вышла Джессамин. Эдит сравнивала себя на охоте с пумой, но представить ее в таком образе я мог с трудом, зато он подходил для Джессамин, которая молча встала передо мной, напоминая величественную львицу. Мне отчего-то вдруг стало уютно и легко – как дома, в окружении хорошо знакомых людей. Как рядом с Джулс. Странно было испытывать это ощущение, но потом я вспомнил, что рассказывала Эдит о необычных способностях Джессамин, и мне стало жутковато.
– Здравствуй, Бо, – произнесла Джессамин, выдержав паузу. Она сохраняла дистанцию и не пыталась пожать мне руку, но неловкости это не вызывало.
