ничего и никогда не забуду.
– Нам придется зайти поглубже в лес, – предупредила она. – На всякий случай.
Вспомнив суть ее рассказов об охоте, я кивнул:
– Ясно. Чтобы поблизости не было людей. Понял.
И вновь на ее лице мелькнуло удивление и тут же исчезло.
– Иди за мной, – велела она.
Она пронеслась по лужайке так быстро, что своими прежними глазами я не уловил бы это движение. На берегу реки она подпрыгнула, перелетела через реку, описав высокую дугу, и приземлилась среди деревьев на другом берегу.
– Вот прямо так? – крикнул я ей вслед.
И услышал, как она смеется.
– Поверь мне, это легко.
Супер.
Я вздохнул и бросился бежать.
Бегать я никогда не умел. По ровной поверхности – еще куда ни шло, если не отвлекаться и смотреть под ноги. Но если честно, даже в этом случае я в любую секунду рисковал запутаться в ногах и растянуться на земле.
А на этот раз все было иначе. Я летел, летел по лужайке быстрее, чем когда-либо двигался, и это было проще простого – переставлять ноги так, как надо. Я ощущал все свои мышцы, почти видел их слаженную работу, приказывал им делать именно то, что мне требовалось. На берегу реки я даже не сбавил темп. Я оттолкнулся от того же камня, как и Эдит, и полетел по-настоящему. Река ускользнула из-под меня, осталась позади, я взмыл в воздух как ракета, пролетел место приземления Эдит и углубился в лес.
На мгновение я запаниковал, сообразив, что понятия не имею, как приземляться, но оказалось, что моя рука сама знает, как надо схватиться за толстую ветку, а тело – как наклониться, чтобы ноги совершенно бесшумно коснулись земли.
– Ни фига себе! – не веря своим глазам, выдохнул я.
Я услышал, как Эдит бежит сквозь лес, и понял, что шум ее шагов знаком мне, как звуки собственного дыхания. Я без труда смог бы отличить ее шаги от любых других.
– Надо попробовать еще разок! – сказал я, как только она показалась из-за деревьев.
Она помедлила, хорошо знакомая мне досада снова отразилась на ее лице.
Я рассмеялся.
– Что ты хочешь знать? Я скажу тебе, о чем думаю.
Она нахмурилась.
– Я не понимаю. Ты… похоже, в отличном настроении.
– А… что в этом плохого?
– Неужели тебя не мучает жажда?
Я сглотнул, ощущая жжение. Оно было сильным, но не таким, как огонь, который угас совсем недавно. Жжение-жажда не проходила, она усиливалась, когда я сосредотачивался на ней, но я мог сосредоточиться и на чем-нибудь другом.
– Да, когда я думаю о ней.
Она расправила плечи.
– Если хочешь начать с этого – хорошо, так тоже можно.
Я посмотрел на нее: кажется, я что-то упустил.
– С этого? С чего?
Она с сомнением посмотрела на меня и вдруг развела руками.
– Знаешь, я думала, что теперь смогу слышать твои мысли. Но, наверное, этого никогда не случится.
– Извини.
Она рассмеялась, но смех прозвучал безрадостно.
– Ну что ты, в самом деле, Бо!
– А ты не могла бы намекнуть, о чем речь?
– Ты же хотел остаться со мной вдвоем, – напомнила она, словно это все объясняло.
– А, ну да.
– Потому что хотел сказать мне что-то?
Она снова расправила плечи и напряглась, словно в ожидании удара.
– А-а! Ну да, мне есть что сказать. Точнее, есть одна важная вещь, но я имел в виду другое. – Видя, как она расстроена возникшим непониманием, я честно признался: – Мне хотелось остаться с тобой вдвоем потому… в общем, извини за грубость, но что-то не тянет меня охотиться в присутствии Элинор, – сознался я. – Мне подумалось, что я
