чем…
Никита из укрытия наблюдал за Вероникой. Он видел, что она растеряна. Она то озиралась по сторонам, то замирала, прислушиваясь, нет ли посторонних звуков. В какой-то момент Никита решил, что стоит все же выйти к ней, чтобы проводить в общежитие. Загадочную тропинку он может исследовать и завтра. Никита привстал. Поверни Вероника голову направо в этот момент, она бы заметила парня, но вместо этого она побежала по тропинке вперед. Никита, разгадав наивную тактику Вероники, решил последовать за ней, пока не выдавая своего присутствия.
К его удивлению, Нику хватило на дольше, чем он рассчитывал. Видимо, жгучее желание догнать его придавало ей силы. В итоге они углубились в тайгу уже на приличное расстояние. И вдруг Никита понял, что они пришли. Это странное чувство он бы никому не смог описать. Что ощущает человек, когда он достиг конечной точки своего маршрута, когда он у цели – добрался туда, куда хотел?
Никита заметил, что Вероника сначала замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Ощутила то же, что и он? Вряд ли. У нее не развиты такие способности. Но что же за чувство все-таки испытывал он сам? Никита огляделся. Ничего необычного вокруг не наблюдалось. Сосны, сосны, сосны… тропинка… сугроб… И тут до него дошло – там, за сугробом, или вместо сугроба, что-то есть. Применена методика оптического камуфляжа. Кто-то скрыл довольно большой объект. Тропинка не просто так обрывается – она заканчивается именно там, где надо.
Догадаться, что это за объект, было не так и сложно. Где-то Никита читал, что если лесной тропой пользуются не звери, а люди, она обязательно должна вывести к жилью. Точно! Благодаря методике скрыто какое-то строение. Возможно, небольшое. Но тем не менее это не крохотный котенок. Чтобы сделать невидимым объект такого масштаба, нужно очень искусно владеть особыми навыками. Матвей Тимофеевич, скорее всего, не раз пользовался тропинкой, которая привела к этой тщательно закамуфлированной постройке. А значит, к ней, вероятно, имеют отношение влиятельные и опасные люди, о которых рассказывал Дима и которых боялся сам проректор. Возможно, шантажисты именно там и удерживают бедного профессора.
Никита решил подобраться к объекту поближе. Снять оптический камуфляж у него вряд ли получится, но, может, ему удастся заметить что-то интересное? Он не стал передвигаться по тропе – не хотел пока выдавать своего присутствия Веронике. Поэтому пришлось практически плыть по пояс в снегу. Он незаметно прокрался к сосне, находящейся метрах в пяти от сугроба, в который упиралась тропа, и замер, наблюдая за ситуацией и действиями Вероники. Та раздосадованно пнула сугроб ногой и ойкнула – видно, не ожидала, что он окажется таким твердым. После чего развернулась и уныло побрела по тропе назад. Это Никиту вполне устраивало. У него будет несколько минут, чтобы исследовать закамуфлированное место, а потом он догонит подопечную, чтобы убедиться, что та благополучно выбралась из тайги.
Когда Вероника отошла от сугроба на несколько десятков метров, Никита покинул свой наблюдательный пункт и начал исследовать местность вокруг. По его прикидкам закамуфлированное здание представляло собой небольшую избушку. Никита изучил сугроб со всех сторон и уже собирался идти догонять Веронику, как вдруг услышал еле различимый звук. Он затаил дыхание. Точно! Чья-то речь. Он приблизился вплотную к сугробу и приложил к нему ухо. Теперь звуки стали настолько отчетливы, что Никита понял – разговаривают два человека. Один из них – довольно громко и с нарочитой вежливостью, другой – робко, заискивающе и тихо, но речь обоих вполне можно было разобрать. «Что же вы, голубчики, домишко свой закамуфлировали, а сами орете и никаких методик к голосам не применяете?! – мысленно съязвил Никита. – Или думаете, никто вас ночью в тайге услышит?!»
– Матвей Тимофеевич, дорогой, так где же все-таки информация? – вкрадчиво произнес один из собеседников, голос которого показался Никите знакомым, но тем не менее опознать он его не смог.
– Я не знаю! – ответил второй участник диалога, по тембру и имени-отчеству которого нетрудно было догадаться, что это пропавший проректор.
– Подумайте, хорошенько, уважаемый Матвей Тимофеевич. Это же в ваших интересах, – с притворной сладостью в голосе пропел первый.
– Я не знаю, где информация, зато знаю человека, который в курсе, – робко промямлил проректор.
– Уже лучше. Ну и?
– Это один из ваших давних партнеров.
– Иуда чертов! Я так и думал, – прошипел сладкоголосый, интонации которого, впрочем, из сахарных превратилась в ледяные. – Но где? Где он прячет информацию?
– Мне не известно. Но полагаю, где-то совсем рядом. Как он сам выразился – под носом у некоторых остолопов.
– Мы еще посмотрим, кто из нас остолоп, – зло процедил собеседник, и после этой фразы голоса смолкли.
Никита использовал паузу, чтобы понять, как лучше поступить. С одной стороны, уже давно пора было догонять Веронику – ничего хорошего в том, что она поздним вечером бродит по тайге одна, не было, но, с другой стороны, крайне важно было дослушать беседу проректора с незнакомцем, который, похоже, являлся одним из шантажистов.
– Вот что, Матвей Тимофеевич, возвращайтесь-ка вы, голубчик, на работу – хватит в прятки играть. Вы мне скоро понадобитесь.
Так как беседа возобновилась, Никита принял решение пока оставаться на месте.
– Как же я вернусь? Меня обвинят в краже информации.
– С чего вы взяли? Насколько мне известно, вас никто пока не подозревает. Помочь вам придумать логичное объяснение вашего отсутствия на работе в течение нескольких дней или сами справитесь?
– Я бы предпочел пока оставаться в тени.
– Мне, уважаемый Матвей Тимофеевич, плевать, что бы вы там предпочли. Вы должны выйти на работу в ближайшее время. Мне необходимо ваше присутствие на Совете профессоров, который состоится на следующей неделе. Вам ясно?
– Но зачем я вам?
