– Просто до меня тут одна ваша просьба дошла… Ммм, странная.
Так, неужели Алина таки проболталась? Вот и верь после этого подругам?
Оказалось, зря обвиняла секретаря Лотеску, Неврис говорил совсем о другом. Обсудил вчерашнюю истерику, посоветовал взять отпуск и тонко намекнул, что искать мне после этого только ведьм без лицензии.
– Как раз одна такая есть. Отдайте некроманта Дейву. Собственно, закономерно, что вы сорвались, – недовольно буркнул Неврис. – Отныне задания будут распределяться строго по половому признаку. И надо бы увеличить количество мужчин, они нервным срывам не подвержены.
Шумно втянула в себя воздух и показала начальнику средний палец. Нельзя грубить, нельзя грубить, но так хочется!
– Господин Неврис, конечно, только вы решаете, кому что поручить. Только не удивляйтесь, если показатели отдела упадут. Хотя, безусловно, вы сумеете повысить их личным примером. До конца рабочего дня необходимые бумаги будут лежать на вашем столе. Постараюсь заполнить их разборчиво и без ошибок. И, – не удержавшись, добавила я, – завидую вашей выдержке. Разглядывать головы чужих родственников, заставлять работать сотрудников, терпеть десятки неправильно заполненных отчетов и сохранить душевное спокойствие – это подвиг. Наверное, за такое и делают начальником отдела.
Не дожидаясь ответа, отключилась и набрала код Алины. Говорить придется в туалете, но ничего, как-нибудь.
– Ну, как? – вместо приветствия спросила я, опасливо косясь на дверь.
– Будет сделано, – шепотом отрапортовала Алина. Значит, не одна. – Никто не знает, к мальчикам сама бегала, соврала, будто приказ свыше.
– С меня подарок, – довольно улыбнулась я.
– Ой, да ладно, мне не…
Договорить Алина не успела, потому что со словами: «Так, о чем это я не знаю?» диктино выхватило высокое начальство. Я тут же завершила вызов и отключила прибор.
Бедная Алина, как я ее подставила! Ладно, себя, тут сама отвечу, но нехорошо, когда из-за тебя страдают другие люди. А тут целое чрезвычайное происшествие! Это же должностное преступление, подлог, а то и подделка документов. Алина знает, как расписывается начальник, иногда, когда тот занят, оставляет автографы под несерьезными бумажками. Вдруг и тут не обошлось одними разговорами? Без заявки ведь нельзя, никто людей не отпустит.
Понимая, сейчас зальется трелью изопроектор, спотыкаясь, вылетела из туалета и выключила прибор. Безусловно, ничего не мешало Лотеску добраться до меня раньше Нару, но на это уйдет время, за которое успею придумать хоть какое-то оправдание. Может, повезет, и Алина не проболтается, с кем говорила. Не помню, какой модели у нее диктино, можно ли определить последнего звонившего. В любом случае на квартиру Майера поеду. Выгорит план – значит выгорит, нет, заберусь в архив. По идее, ответ на запрос скоро придет, в конце дня, забегу в Инспекцию, быстро переделаю бумажную работу, поиграю в салочки с начальством… Да кого ты обманываешь, Магдалена, сидеть тебе в архиве и носа не высовывать без имени некроманта на блюдечке.
Нару согласился повозить меня по городу на собственном транспорте и таки объяснил, почему не поверил в сердечные проблемы:
– Интуиция и мимика. Когда человек лжет, он сам себя выдает. Теперь понимаю, вы боялись, но давайте вы этот «жучок» наденете? Я не всегда могу быть рядом, а так спокойнее.
– Хорошо, – сдалась я.
Нару так смотрел искренне, что поверила. Не убил ведь ночью, стерпел истерику, да и Синглер не дурак, наверное. За полдня ликвидатора проверить можно, на них столько информации собрано! С улицы в тот отдел не берут, кандидаты строгий отбор проходят. Ладно, поверю, но с оглядкой.
Гарет под дверью уже не сидел, ушел, поэтому беспрепятственно спустилась вниз. Первым на улицу вышел Нару, все проверил и подогнал паромобиль, который припарковал неподалеку. У нас гаража нет, жильцы, хоть и не бедные, в основном ходят пешком или ездят на извозчиках.
Стоило усесться на переднее сиденье, как диктино телохранителя потребовал внимания. Я услышала короткое: «Она рядом или сбежала?» и поняла, Алина сдала все явки. Отчаянно замахала руками, надеясь на порядочность Нару. Лотеску не его начальник, можно и соврать, но телохранитель не стал: авторитет первого зама взял свое.
С видом обреченного на мучительную казнь приняла из рук Нару диктино, ожидая короткой и емкой фразы, но вместо этого услышала елейное и интимное, с придыханием:
– Кое-кто ничего не хочет мне сказать?
Вздохнула и промолчала. Даже не знаю, сердится он или нет, тон голоса может означать как прощение всех грехов, так и крайнюю степень бешенства.
– А если открыть рот и не думать? – вся игривость из голоса тут же испарилась.
– Скажу глупость, – нашлась я.
Сердится. Логично. Как логично, что мне голову оторвут.
– Ничего, я привык. Только за моей спиной не надо, ишт Мазера. Ни-ког-да. Поняли?
Кивнула, будто бы Лотеску мог увидеть, и попросила не наказывать Алину.
– Да-а? – снова те самые ироничные нотки. – Что еще мне делать или не делать, госпожа начальница?
Намек поняла сразу и извинилась. Безусловно, наказание Алины – не мое дело.
– Выгнать бы вас, да нельзя, – уже серьезным голосом продолжил Лотеску. – Безалаберны, хамоваты, недисциплинированны, зато работаете хорошо. Вот зачем Невриса оскорбили? Или завели влиятельного любовника, который всегда слово замолвит? Теперь по сегодняшнему – пальцы бы не отсохли код набрать. Или паранойя достигла
