женщиной.
Судя по ошалевшим глазам эльфа, для него подобное преображение тоже оказалось сюрпризом. Но уже через секунду его лицо приняло обычное, невозмутимое выражение.
А я… я был бы рад, если бы баронесса просто вспомнила про родовую честь, заветы предков или про что угодно другое, лишь бы оставила меня в покое, но вот только взгляд, тайком брошенный ею на ворожею, выдал её с головой. Он словно бы спрашивал вышедшую на крыльцо старуху: «Я всё делаю правильно?». И ответный кивок, точно говоривший, что мне не показалось, означал то, что Мари просто решила сыграть со мной по другим женским правилам. Не навязываться, а показать толстокожему мужику, чего, дескать, он лишается. Ну-ну.
Возвращаясь на постоялый двор, мы потратили немало времени на то, чтобы экипировать нашу даму по полной программе. Но всё заканчивается, и её капризы тоже были не бесконечны, так что вечером, плотно поужинав, мы расползлись по комнатам, с намерением с восходом солнца начать финальный рывок к цели нашего путешествия. И вот, уже глядя на то, как первые лучи проникают в оконце номера, я никак не мог поверить, что скоро закончится этот безумный бег по иному миру. К тому же оказавшемуся мне не таким уж и чужим.
Не прошло и часа, как мы, быстро оприходовав завтрак, приготовленный нам заспанным хозяином, выдвинулись в путь. И двое суток неспешно, останавливаясь на ночёвку, причём гобика тоже удавалось кормить, подвешивая ему на морду торбу, набитую рубленой капустой вперемешку со злаками, двигались в сторону Царства Мико. Если честно, то в выборе направления эльфу я не так уж и доверял, учитывая его многочисленные косяки в прошлом. Но, на удивление, в этот раз ухатый Сусанин сработал как надо, соляная пустыня осталась за спиной, новых потерь в отряде не предвиделось, да и привёз нас именно туда, куда было нужно. Целыми и невредимыми.
Ещё сутки ушли на то, чтобы добраться до эльфийской столицы – огромного города, раскинувшегося на высокогорном плато. В первом же пограничном селе мы удачно продали не нужные нам более халаты, накидки и прочую защиту от пустынного ветра и соли. Так что деньги были, и ночевали мы в нормальных условиях. Хотя фургон, как жилой комплекс, показал себя с самой лучшей стороны.
Так или иначе, в полдень четвёртого дня с момента отъезда, мы стояли перед воротами дома, где жил старый друг барона де’Жеро, которому и надлежало сдать Мари из рук в руки. Девушка хоть всё ещё держалась гордо и отстранённо, заметно волновалась, то и дело принималась тискать платок, однако, поймав себя на этом занятии, мило смущалась, чтобы затем вновь напустить на себя вид сильной и независимой женщины.
Тяжёлые створки ворот отворились только после повторного стука, выпуская нечто мелкое и розоволосое, обряженное в подобие тренировочной тоги и простенькую тряпичную шапочку. Эльфёныш, ростом мне где-то до середины груди, а Гуэню по плечо, осмотрел нас и с презрением, сквозившим в каждом слове, заявил:
– Убирайтесь! Милостыню мы не подаём и дел с нищими не имеем.
Слегка опешив от столь неприветливой встречи, я с удивлением посмотрел на похожего на девчонку паренька. Впрочем, это же эльфы, и, вполне возможно, так… Оборвав бессмысленный набор мыслей, я шагнул вперёд и, отодвинув с дороги шпанёнка, направился прямиком во внутренний двор.
– Стой! Ты чего это удумал! – возмутился тот.
– Слышь, мелкий, – кинул я через плечо. – Позови кого-нибудь из взрослых. Скажи, дочь старого друга хозяина поместья, Мари де’Жеро с сопровождающими приехала по важному делу. И это, давай по-быстрому, одна нога здесь, другая там.
В этот момент я почувствовал, как крепкая ладошка ухватила меня за рукав, вторая скользнула к щели кирасы около рукава, ну а дальше я с удивлением понял, что пацанёнок вознамерился кинуть меня через бедро. Шажок вперёд с лёгким разворотом, и шлепок свободной рукой, с оттягом, чуть пониже поясницы, прямо по выставленному заду заставили его по-девчачьи вскрикнуть от неожиданного и такого подлого приёма. Ну не бить же его кулаком по крестцу или почкам, как тому учат в армии.
Выпустив мою кирасу, упорный мальчишка подхватил локоть и ловко, а главное, быстро перебирая руками, вышел на простенький болевой, навалившись всем своим весом на моё плечо. Возможно, это сработало бы с моей сестрёнкой Алиской, но со мной – нет. Я слишком большой и сильный для того, чтобы у кого-то появилась мысль заломать меня таким образом. Потому я и не повёлся на обманку. Вместо того чтобы выворачиваться, открывая негоднику шею, ухватил его за шкирку и резко дёрнул, подталкивая бедром и рассчитывая на то, что приставучий детёныш разожмёт пальцы. Правда, перед самым ударом о землю я собирался смягчить ему падение.
Ха! Ловкая бестия не просто извернулся, он сам подпрыгнул, словно старательный айкидошник на тренировке у заезжего гуру из Урюпинска, а в полёте сумел перевернуться, как кошка, и уже вовсю выворачивал мою кисть, пытаясь провести довольно элегантный болевой приём. Куда там! Лёгкое движение – и уже мои пальцы в свою очередь сжимают его запястье, заводя его к шее. Подбив второй ладонью задранный к небу локоток, я зафиксировал руку на пределе изгиба.
Ну а теперь – каруселька!
Я закружился вокруг своей оси, всё больше приседая и не давая вёрткому эльфёнку ни доли секунды на размышления. Заставляя его бежать пятками назад и всё больше опуская его на мостик. Ушёл! Подобрал-таки момент и перепрыгнул через голову, опираясь большей частью на мои руки. Шапочка слетела с головы, разметав копну длиннющих, нежно-розовых, не таких кислотных, как у Юны, а пастельного цвета волос.
В этот момент из двора, перед которым мы устроили танцы с бубнами, с криками выбежал ещё один эльф. Постарше, да к тому же вооруженный длинным шестом. А затем ушастые повалили как из рога изобилия, с воплями, вооружённые кто чем, и имели они явно агрессивные намерения. Но тут меня откровенно удивил Гуэнь. Выхватив из рукава длинный кинжал, он метнул его в стойку ворот, как раз в то место, где только что была голова одного из парней, обряженного в некое подобие белого халата, перепоясанного ярко-красным кушаком.
Лезвие впилось в деревянную балку, срезав мгновенно потерявшему весь боевой запал пареньку прядь волос, а мой контрабандист закричал что-то на своём эльфийском наречии.
