Судя по положению стрелки моих карманных часов, мы не опоздали.
– Найди себе место для парковки, только не очень далеко и не рядом с каким-нибудь кабаком, – сказал я Краваю, покидая кабину паромобиля.
– Так что, и пива выпить нельзя?
– Мы, кажется, уже обсуждали это. Хочешь пить – бросай баранку. Два удовольствия сразу ты не получишь.
– Хорошо, – недовольно проворчал гном и с нежностью погладил руль.
Выбор для него очевиден, впрочем, никакой трагедии здесь не было – в выходные гном регулярно заливался пивом по самые брови.
С правилами парковки местная власть пока не определилась, так что Кравай нашел место для нашего экипажа быстрее, чем мне удалось отыскать свободную скамейку.
Как только я уселся, на меня упала тень.
Вот тихушница…
– Здравствуйте, Рина, – сказал я, вскочив со скамейки.
– Здравствуйте, Ром.
Нам обоим было одинаково неловко, поэтому нужно было что-то делать.
– Вы обещали мне какое-то удивительное зрелище.
– Да, – встрепенулась девушка, словно забыла, зачем она вообще сюда пришла. – Это зрелище называется иллюзионизм.
– Ну что ж, ведите. – Сделав приглашающий жест, я приготовился следовать за девушкой.
Да уж, похоже, я совсем разучился ухаживать за нормальными девушками, и мой политес выглядел чудовищно неуклюжим.
Рина тепло улыбнулась и просунула свою ладошку под мой инстинктивно согнувшийся локоть. Так мы и пошли рядышком – молча, но при этом не спеша.
Фасад нужного нам здания выходил прямо на площадь, так что добрались быстро, несмотря на медленный шаг. Пока ничего удивительного не было – классический кинотеатр, даже немного похоже на американские стандарты середины двадцатого века.
На входе обнаружилась касса и афиши. Рина порывалась расплатиться, но вовремя поняла, что мне это будет неприятно. Хотя…
Местная киношка оказалась достаточно дорогим удовольствием, но денег у меня пока хватало. А вот сам зал меня удивил – это был практически стандартный амфитеатр с крошечной ареной и рядами посадочных мест по кругу. Причем этих мест было не так уж много – человек на сорок. Мы уселись на мягкий диванчик, рассчитанный на две персоны. Сразу дико захотелось попкорна, но здесь, похоже, закуски не полагались.
Мне стало интересно. Во-первых, где экран и откуда должен исходить луч проектора? Показывать Рине свою невежественность не хотелось, к тому же никак не получалось завести хоть какой-то разговор. Размещающиеся на диванчиках зрители тихо переговаривались и тем самым создавали шумовой фон. В такой обстановке можно либо доверительно шептать на ушко, либо пытаться перекричать остальных.
В общем, мы молча просидели до самого начала просмотра, и, что самое интересное, неловкость хоть и присутствовала, но не такая, которую хочется разрушить пусть даже заведомой глупостью. Мне было приятно находиться рядом с ней, чувствуя боком тепло ее тела, заполнившее небольшое расстояние между нами.
Ну что ты будешь делать! Словно подросток на первом свидании в кинотеатре, которому очень хочется, чтобы фильм был как можно более кровавым – вдруг девочка испугается и вцепится в тебя, как в спасательный круг. Давно я уже не испытывал таких чувств. Пусть глупо, но при этом очень приятно.
Погрузившись в раздумья, я пропустил момент начала работы иллюзиониума. Из нескольких отверстий в полу крохотной арены заструился дым. Несмотря на полное молчание моего дара, я все же покосился на Рину. Девушка в ответ успокаивающе улыбнулась.
Заполнив все пространство над ареной, дым затронул часть зрительских мест. Никакого запаха эта взвесь не имела, к тому же в рядах зрителей она была прозрачной, а в центре помещения очень густой.
Светильники на стенах гасли один за другим, и в это же время в центре дымки разгоралось синеватое зарево.
Представление началось. Это было зрелище, которое и сравнить-то не с чем. С одной стороны, по эффекту присутствия обычные 3D-кинотеатры сильно проигрывали, но, с другой стороны, по зрелищности последние творения голливудских мастеров давали работе местных иллюзионистов очков десять форы.
В подсвеченной неведомым источником дымке появлялись визуальные образы, и оттуда же доносились звуки. Все было похоже на слепленные из облачков формы, но постепенно призрачные дома и люди обретали краски и тонкие черты.
Рина явно хотела сделать мне приятное и выбрала фильм о частном сыщике, который ввязался в разборки с бандой гномов-взломщиков. В полчаса картины режиссер впихнул кучу драк, погонь и перестрелок. В общем, получился винегрет – красочный, энергичный, но абсолютно невразумительный по сюжету.
После того как главный герой передал главаря гномов трем надзирающим в гражданском, картинка стала терять резкость, расплываться в пока еще цветные сгустки дыма.
На стенах загорались лампы, и, когда они набрали полную мощность, дым окончательно растаял.
Рине все это было явно не в новинку, так что она внимательно следила за моей реакцией. И то, что отразилось на моем лице, ее немного расстроило:
– Вам не понравилось?
Обижать девушку не хотелось, но и врать тоже желания не было. Иллюзиониум мне показался занятным развлечением, и я точно сюда вернусь, но после батальной сцены схватки пяти армий или безумного квеста отмороженного на всю голову перевозчика местный блокбастер как-то не впечатлял.
– Почему не понравилось? Просто, на мой взгляд, получилось не очень реалистично именно в плане игры актеров.
