Айдора захлопала в ладоши и предложила тут же заняться следилками, а заодно выдала пятьдесят кронных премии и пропуск в город на два дня. Мои пары закончились, поэтому ближайший час я бродил по студенческим этажам и развешивал маячки, похожие на глаза размером с бусинку. Они тоже не требовали больших запасов энергии, зато доказали свою эффективность. Теперь, если в общежитии произойдет что-то подозрительное, маячки тут же мне шепнут. А главное – выследят шутника. Почему-то до сих пор хотелось думать, что все произошедшее с Вирой – чья-то нелепая шутка. А если нет? Что тогда делать? Хотя это не мои проблемы. У нас есть четыре декана. Есть заместители деканов. И ректор. Конечно же, дражайший ректор. Пусть они и решают возникшие вопросы. А я буду скромно помалкивать в сторонке и учить студентов.
Справившись с задумкой, я заперся в комнате и пересчитал аванс. Пятьдесят кронных. Целое состояние для скромного артиста. И столько возможностей его потратить. Во- первых, одежда. Самое главное, потому что мой единственный свадебный костюм, скрытый под мантией, уже набил оскомину. Новые штаны, рубашки, белье – все это непременно следовало приобрести. Во-вторых, ножны для меча. Временами он становился слишком говорлив, и не мешало бы скрыть его с глаз долой. Оставались всякие мелочи. Тратить деньги зря не собирался. Да, оплата высока. Но может статься, что придется бежать с пригретого местечка. На что мне тогда жить? Понадобится время, чтобы отыскать пристанище и работу. А главное – деньги. Если же удастся задержаться здесь подольше, можно накопить на небольшой домик с садом и остепениться. Жить в свое удовольствие, выращивать фрукты, овощи. Или основать свой театр? Тоже вариант. Мечты-мечты. Оставалось надеяться, что хоть некоторым из них доведется сбыться.
Было еще кое-что в моих планах на выходные – хорошенько изучить город. Мало ли, когда и как придется уносить ноги. Не повредит осмотреть местность, выбрать ориентиры. Пусть мои чудовища оказались мирными, но это я не видел их в гневе. А вдруг веселая компания все-таки решится сожрать своего профессора? Или деканша догадается, что Кроун – совсем не Кроун? Жизнь в балаганчике научила меня, что стоит быть готовым ко всему. А случай с Амалией доказал, что когда просыпаешься утром в своей постели – кто знает, где ты окажешься вечером?
Отобедав в столовой и побеседовав с коллегами, решил потратить время на самосовершенствование. А точнее, на то, чтобы превратить нудную стратегию в предмет, который пригодится студентам. Давненько мои несчастные мозги так не трудились. Одно дело – переписывать чужие конспекты, и совсем другое – самому составлять нечто полезное. Обложившись книгами, пытался выискать в них рациональное зерно. Получалось плохо. Отодвинул книги в сторону. Нет, все придумаю и продумаю сам.
Ужин я пропустил. Даже не заметил, когда за окнами стемнело. И лишь после того, как проснулся на собственных записях, понял, что наступила ночь.
Перебрался на кровать, на ходу проверяя сигналы маячков. Все спокойно, никто не пытался бедокурить.
Впервые за неделю проснулся, когда солнце было высоко над горизонтом, и тут же засобирался в город. Торговцы предпочитают выставлять товары рано утром. Чем ближе к закату – тем больше взлетают цены для зазевавшихся покупателей. Нацепив пыльную одежду и накинув мантию, я поспешил к воротам. На этот раз никто не встал у меня на пути. Наоборот, ворота приветливо распахнулись, пропуская меня на подъездную дорогу. На этот раз прекрасная деканша не подвозила меня на экипаже, поэтому пришлось месить сапогами дорожную пыль. Ласково пригревало солнышко, и я чувствовал себя свободным, счастливым, богатым. Двадцать из пятидесяти кронных приятно отягощали карман. А я готов был с ними расстаться – и даже не жалел об этом.
Кардем встречал меня уличным гомоном. Пусть и не ярмарка, но торговых палаток хватало. Как и пронырливых продавцов, торопившихся вручить свой товар незадачливым покупателям. Но меня так просто не обманешь. Поэтому и штаны с прорехами, и рубашка, видавшая молодость моего деда, остались в лотках торговцев. Зато я стал счастливым обладателем темно-коричневых штанов, одной парадной рубашки, двух обычных, жилета на пуговицах, новенького плаща, кошелька в подарок к плащу. Вот бы сбросить все покупки в мешок! Но мешка не было, и приходилось тащить их в руках, ругаясь и вспоминая темного брата богини.
Я уже собирался возвращаться в академию, когда заметил прелестницу Эйну. Думал подойти поздороваться, но рядом с профессоршей очутился подозрительный тип, старательно скрывавший лицо. Он склонился к ушку девушки, что-то ей сказал, и Эйна пошла за ним прочь с площади. Подглядывать за чужой личной жизнью плохо. Оставалось лишь посетовать, что рыбка уплыла, и шагать прочь.
Путь назад в академию показался куда дольше. Как и в первый приезд сюда, главный вход возник на пути внезапно. Какая искусная магия защиты! Оставалось поражаться и завидовать. Ворота распахнулись, я миновал подъездную аллею, обошел главный корпус и наконец-то добрался до общежития. Близости моих апартаментов радовался так, словно прожил в них лет десять. Ноги еле передвигались по лестнице. Вот она, желанная дверь! Дернул на себя ручку – и замер на пороге. Все было перевернуто вверх дном. Кто-то вывалил на пол книги с полок, немногочисленные вещи. В спальне ждали раскрытые чемоданы Кроуна. Хотели обокрасть? Кто и зачем?
– Реус! – кинулся к единственному возможному свидетелю, но на меч был наброшен плащ.
– Ничего не видел, – сообщил тот. – Слышал шаги, тяжелые, точно мужские. И шум.
